Звездунец

Звездунец

 

Автор: Оксана Алексеева

Дата написания: 2023

Возрастное ограничение: 16+

Текст обновлен: 07.10.2024

 

Аннотация

 

Мой парень – Эд Модестин! Да‑да, тот самый известный актер, в которого влюблены все девчонки страны. И ничего, что Эдику приходится разыгрывать любовь с Илоной, его партнершей по съемочной площадке. Это ведь просто работа! Но звездную парочку приглашают в грандиозное реалити‑шоу «Битва за любовь», а мне вспоминаются все книги, где фальшивые отношения перерастают в реальные… И что мне остается делать? Разве что схватить за руку молодого человека Илоны и пробиться в то же шоу, чтобы наши возлюбленные не остались без присмотра. Мы со Славой – не звезды, не актеры и не певцы, но ведь и нам не хочется упустить из рук собственное счастье.

 

Оксана Алексеева

Звездунец

 

Глава 1

 

Не могу дождаться, когда уже до сценаристов допрет, что не надо выдумывать любовь для сюжета – она уже под их носом! Самая настоящая романтическая история, без прикрас достойная экранизации. И актеры готовы: Эдика сыграет, как ни странно, Эдик, а мою роль вполне потянет Тонька – у нее фактура подходящая.

Наша с Эдиком любовь растопила бы сердце любому прагматику: она как прозрачный хрусталь без единого изъяна. Мы уже в первом классе сидели за одной партой. Правда, тогда он был лохматым раздражающим толстячком, и мне нередко приходилось давать ему затрещины в воспитательных целях, пока учительница не видит. В седьмом классе он впервые выхватил из моих рук школьную сумку по пути домой, а возле подъезда вернул, скривив злобную мину. Принялся повторять это ежедневно, пока сам не привык к собственному смущению. В девятом – неожиданно для всех вытянулся вверх, повзрослел, стал привлекать к себе внимание одноклассниц, но назойливым прилипалой остался под моим бочком. Эд никогда не предлагал мне встречаться – мы просто начали: краснея, держались за руки, сбегали с математики в кино, а уже в десятом классе впервые поцеловались. На выпускном именно мы открывали бал отрепетированным вальсом, а детская влюбленность переросла в любовь на всю жизнь.

Мы почти никогда не ссорились, а преспокойно планировали уже понятное обоим совместное будущее. Я хотела поступить на экономическую специальность, а у Эдика с успеваемостью дела обстояли куда хуже. Но он совершил невозможный для себя прорыв: отменил все свои кружки и тренировки, погряз в учебниках и репетиторах, чтобы все‑таки попасть со мной на один факультет. Если бы не прошел, тогда я перенаправила бы свой путь и подалась на менее престижное направление. Мы оба были готовы на что угодно, лишь бы не разлучаться, а сама специальность в ту пору для нас большого значения не имела. Кто, скажите на милость, в восемнадцать твердо знает, чем будет заниматься через тридцать лет? Мы просто шли за своими дипломами, которые «не позволят пропасть», а определиться с дальнейшими планами сможем и позже – обязательно вместе.

Мы не разлучались, но и не ограничивали друг друга ни в чем. На первом курсе Эдик вернулся к тем же хобби, которые предпочитал в школе. Его сразу оформили в театральный кружок, а по средам он стоял во втором ряду институтского хора. Нельзя сказать, что он обладал несравненным вокальным талантом, но петь умел, а на сцене всегда раскрывался и казался совсем другим человеком. Я же, чтобы не отставать от бойфренда, записалась на танцы – не только же моему парню отстаивать честь альма‑матер во всяких мероприятиях. Мы с ним являли собой тот редкий случай, когда в отношениях каждый становится лучше и тянет второго наверх: Эд, по характеру более общительный, с головой погрузил меня в студенческую внеучебную шумиху, а я помогала ему с предметами, когда возникала такая необходимость. О свадьбе мы говорить не спешили – и так все ясно: закончим вуз, найдем работу – тоже желательно в одном офисе, съедем от родителей и сразу поженимся. Такие очевидные факты не требуют долгих дискуссий.

В конце второго курса все резко изменилось. И я присутствовала в том ярком моменте, с которого начался взлет моего любимого парня. Мы сидели в кафе после выступления его театрального кружка, о чем‑то болтали, переплетя пальцы, когда к нашему столику поднырнул худощавый мужичок, шедший за нами от самого актового зала института и некоторое время наблюдавший за Эдиком со стороны. Представился продюсером, что‑то залил про фактуру и оставил на столе визитку. Когда я пересказывала эту сцену маме, то она не поверила, что вообще такое бывает: продюсер оказался действительно продюсером, а не ушлым придурком, мечтающим провести кастинг на заднем сиденье его машины. Эдик после некоторых колебаний ему позвонил – с тех пор в нашей жизни не осталось тишины и гармоничного спокойствия.

Сериал запустили в сентябре – невероятное красочное фэнтези с огромным бюджетом. Эду досталась роль одного из злодеев, противника команды главных героев. Уже на пятой серии создатели наживую переписывали сценарий: Эдика перевели сначала в основной состав, а потом начали увеличивать экранное время. Первый сезон заканчивался под триумфальные рейтинги. На втором Эду прописали и романтическую линию – в партнерши ему досталась восходящая звезда Илона Ласкова, невозможная красотка. И без того нескромный бюджет на съемки вырос в разы – инвесторы, как рассказывал мне Эдик, обрывали телефоны, а стриминговые сервисы соревновались в объеме рекламной поддержки.

Вот так все сделалось совсем иным: более ярким, насыщенным, но непривычным. Прошло всего несколько месяцев, но мой парень, живущий с детства в том же квартале, стал невероятно популярен. Над его внешностью теперь работали стилисты, темно‑русые волосы выбелили, широким бровям придали немного другую форму – он и раньше был самым красивым, а теперь стал ослепительным. Институт ему пришлось бросить на третьем курсе – именно пришлось, поскольку график съемок, интервью и подготовок промо становился все более плотным. Одногруппницы некоторое время посматривали на меня с жалостью, но их скепсис быстро увял – мы с Эдиком и не думали расставаться из‑за такого пустяка, как его популярность. Хотя теперь мы старались не появляться в общественных местах вместе, опасаясь нарваться на фанатов, а мой парень на улице всегда носил темные очки и кепку. И все равно, если у него только выкраивалась свободная минутка, подъезжал за мной к институту, чтобы забрать после лекций. Я пыталась объяснить, что эта красная «Феррари» с прижатым носом привлекает столько внимания, что никакая кепка не спасет, но Эд со смехом упорствовал: он хотел, чтобы я гордилась им, каждый свой успех, все свои растущие гонорары он хотел делить со мной. А иначе зачем ему так стараться?

Шли месяцы, но между нами не промелькнуло даже облачка. Поначалу меня немного смущала та химия между Эдом и Илоной, которую они демонстрировали на экране. Пару раз сжалось сердце от их долгих поцелуев, показываемых со всех ракурсов и тиражируемых гифками в интернете. Но со временем отпустило. Если бы Эдику нужна была эта красавица, то он не летел бы после съемок ко мне – измученный, уставший, желающий в конце дня меня хоть на три минуты обнять. Он уже купил квартиру в центре, запустил там ремонт: к моему диплому и окончанию съемок его сериала как раз успеют закончить, тогда мы и съедемся. А то даже жаль звездного беднягу, которому приходится ко мне мотаться.