Этот большой мир. Книга третья. Звёзды примут нас

– Естественно, – я кивнул. – Там пока даже собственной установки космического батута нет – её только предстоит смонтировать и наладить работу, а для этого нужны десятки, если не сотни тонн самых разнообразных грузов. Монтажников со строителями – и тех придётся отправлять пассажирскими лихтерами, все в «Тесле» попросту не поместятся.

– А потом лихтеры вернут на «Гагарин»? – спросили из заднего ряда.

Очкарик снова поморщился.

– Нет, конечно. Они останутся там и будут использованы в качестве времянок для размещения строителей, пока не будут собраны и запущены в эксплуатацию первые жилые отсеки. По всем расчётам, на это потребуется месяца два и ещё не меньше полугода, прежде, чем будет запущено вращение жилого кольца «Лагранжа» – а пока людям придётся жить в спартанских условиях.

– Хотел бы и я так, с ними… – на лице умника возникло мечтательное, но одновременно грустное выражение. Он снял с носа очки и принялся их протирать – с отвращением, будто держал в руках дохлую жабу.

Так, с этим всё ясно. Ещё один страдалец, доверху наполненный комплексами и подростковой неуверенностью…

– Если хотите по‑настоящему, сильно – обязательно добьётесь своего. А если вы волнуетесь насчёт этого украшения – я кивнул на очки, – то, поверьте мне, напрасно. Конечно, чтобы стать пилотом, придётся сделать операцию по коррекции зрения, но, вообще‑то, и это не обязательно. Сейчас там, наверху, – я ткнул пальцем в потолок, – полно специальностей, для которых слабое зрение не помеха. Так что… – я сделал многообещающую паузу, – работайте, молодые люди, работайте и учитесь. И не сомневайтесь ни на секунду: всё у вас получится!

 

V

 

Всё было в точности как при выгрузке с пассажирского лихтера, доставившего Диму на «Гагарин» – только «аварийный чемоданчик» системы жизнеобеспечения заранее закрепили на спине «Скворца», да контейнер с личным багажом был побольше сумки, которую дозволялось взять с собой на орбиту. А так все то же самое, только в обратном порядке: отбывающие проплыли, хватаясь за поручни, через станционный шлюз, миновали гофрированную трубу переходного коридора и оказались внутри лихтера.

Здесь начались различия: во‑первых, знакомый салон на два десятка пассажиров стал вдвое короче, кресел было только пять, по числу отбывающих, а посредине помещение разгораживала переборка с раздвижным люком – негерметичным, как отметил Дима.

– Там санузел, маленький камбуз, дополнительные системы жизнеобеспечения и хранилище припасов, – пояснил Попандопуло. Он вплыл в лихтер вслед за Димой и теперь крутил головой, осматриваясь. – На стенах и потолке, как видите, койки…

Дима уже заметил знакомые сетчатые коконы, внутри которых виднелись спальные мешки. Ему пришлось спать в таких несколько недель подряд, во время строительства «Гагарина», пока не было запущено вращение жилого бублика. Нельзя сказать, что перспектива вернуться в спальный кокон его обрадовала, но тут уж ничего не поделаешь – в лихтере всё время перелёта будет невесомость, как и на борту «Николы Теслы», куда их отбуксируют после прибытия в финиш‑точку. Так что привыкайте, бывший стажёр Ветров, восстанавливайте навыки. Собственное искусственное тяготение на станции «Лагранж» (которая, к слову сказать, ещё и не начинала строиться) появится не раньше чем через полгода, а до тех пор – койки‑коконы, нагрузочные костюмы «Пингвин», эспандеры и велотренажёры. А также еда в гибких пластиковых тубах, ванна, принимаемая в пластиковом мешке с вытяжкой, и шипящая труба пневматического унитаза. Романтика покорения космического пространства, будь она неладна – Дима, привыкший за эти несколько месяцев к удобствам, связанным с наличием пусть и половинной, но всё же силы тяжести, вполне обошёлся бы без неё.

 

Решение о том, что группа специалистов‑строителей отправится к месту не на «Тесле», а позже, на пассажирском лихтере, было принято начальником экспедиции Алексеем Леоновым, который ради этой должности оставил свой пост замначальника Центра подготовки. Устойчивую, постоянную связь с «Эндевором» так и не установили – был единственный короткий сеанс морзянкой, из которого едва удалось понять, что Джанибеков со товарищи благополучно прибыли в назначенную точку и ждут. В этой ситуации Леонов решился на резервный вариант: «Тесла» отправлялась к месту назначения с минимальным экипажем, остальных же, в том числе и группу строителей‑монтажников, в которую входил и Дмитрий Ветров, предполагалось отправить вдогонку, когда связь наконец удастся наладить. Этого события ждали трое суток; за это время космонавты «Теслы» закончили монтаж большой антенны, установили уверенную связь сразу через два зонда‑ретранслятора, и на «Гагарин» полетел долгожданный призыв: «Всё в порядке, отправляйтесь, ждём, готовы принимать!»

 

Входной люк клацнул, закрываясь. Залязгали запоры, потом по люку постучали снаружи – «готово!» – и секундой спустя готовность подтвердила вспыхнувшая под потолком табличка. Дима уже выполнил все требуемые предстартовые процедуры: багажный контейнер пристроил в багажную сетку, с помощью одного из спутников избавился от аварийного чемоданчика, закрепил его рядом с ложементом, не отсоединяя идущих от плечевого разъёма воздушного шланга и кабеля и, наконец, уселся сам, пристегнувшись ремнями. От надоевших гермокостюмов они избавятся только на «Тесле», а пока придётся переговариваться жестами либо прижавшись шлемом к шлему собеседника – встроенные передатчики «Скворцов» они отключили перед посадкой в лихтер.

Ну что, вроде всё? Он подёргал замки привязных ремней, опустил правую руку, проверяя, крепко ли держится в зажимах аварийный чемоданчик. Чемоданчик держался крепко. Под самым потолком вспыхнула и замигала красная лампа, и через шлем он расслышал бесстрастный голос, начавший обратный отсчёт: «До отбытия осталось тридцать секунд… двадцать девять… двадцать восемь…»

Лихтер дрогнул, Дима подошвами «Скворца» ощутил, как под палубой скрежетнули, открываясь, серповидные бугели швартовочных захватов. Звёзды в иллюминаторе дрогнули, поплыли в сторону – это буксировщики‑крабы отводили лихтер от пассажирского терминала. На миг ему остро захотелось увидеть напоследок Землю – отсюда, с геостационарной орбиты она выглядела как огромный шар, висящий в пустоте. Увы, родная планета находилась с противоположной от него стороны, и любоваться её видом могли те из пассажиров, кто сидел в другом ряду кресел.

«…двадцать четыре… двадцать три… двадцать два…» – продолжал считать механический голос.

Мимо иллюминатора проплыла решётчатая ферма грузового причала – их выводили на старт‑позицию. Потом звёзды снова закрутились – «ага, лихтер уже над плоскостью „батута“, его разворачивают носом вниз…»

«…семнадцать… шестнадцать… пятнадцать…»

Снова серия толчков и скрежета – это крабы разжали клешни и торопятся отойти на безопасное расстояние. В иллюминаторе мелькнул один из них – плюющаяся белёсыми прозрачными струями конструкция из труб, к которым пристёгнута фигурка в «Пустельге». Дима помахал пилоту рукой, но тот не ответил на приветствие – видимо, не заметил.

«…одиннадцать… десять… девять…»