Амплуа убийцы. Следствие ведёт Рязанцева

– При опознании трупа мать сначала грохнулась в обморок, – добавил Волков, – пришлось ей водки плеснуть, чтоб к жизни вернулась.

– Вы в своём уме? – Ошарашено глядела на судмедэксперта Лена.

– Не шуми, Рязанцева, это обычная практика. Сначала нашатырь под нос, затем полстакана водки – самолично разработанный рецепт привода в чувство. Помогает. Без этого средства обморочным место только на каталке. А у меня свободных нет.

– Баньщикова‑старшая сказала, что на девушке были часики, правда, недорогие, золотая цепочка и серьги. На трупе ничего из перечисленного обнаружено не было.

– У неё мочки ушей разорваны, – добавил Волков.

– Выходит, преступник не только надругался над телом девушки, но ещё и ограбил её. У меня всё, – закончил Ревин.

– Это хорошо, что он её ограбил.

– Вы серьёзно, Александр Васильевич?

– Абсолютно. Это поможет нам выйти на след изувера. Олег, нужно точное описание, а лучше эскиз похищенных вещей. Возьми кого‑нибудь из наших художников, пусть попробуют изобразить их на бумаге. Потом надо обойти все возможные места, где эти вещи могут всплыть. В первую очередь ломбарды. Перешерсти интернет, все сайты, где продают и покупают с рук. На всякий случай просмотри подобного рода объявления в газетах, хотя вряд ли он будет так светиться.

– Понял, – кивнул Ревин.

– Теперь, что у нас есть по Лебедевой? – Махоркин записал со своей стороны доски план действий и передал маркер Рязанцевой.

– Итак – Лебедева. В разговоре с Королёвым – Пирожниковым мне не удалось найти какой‑нибудь подозрительной зацепки, но и симпатии у меня этот человек не вызвал.

– Как же так, – ухмыльнулся Волков, – такой красавец, известный актёр и не вызвал симпатии? Почему?

– Не знаю, это на подсознательном уровне. Слишком он слащавый весь какой‑то и неискрений. И потом, что это за муж такой любящий, что по руке жену узнать не может.

– Ну это вы зря, Елена Аркадьевна, я вот тоже свою жену по руке не узнал, когда приехал её в ЗАГС забирать, – вставил Котов. – Они там с подружками такую хитрую штуку придумали. Короче, спрятались все за занавеской, и каждая кисть в прорезь выставила, а мне, значит, угадывай, чью руку просил. Так вот мне Наташка до сих пор простить не может, что я её подругу Людку тогда за руку из‑за занавески вывел. При каждом удобном случае пеняет. Стоит только какое‑нибудь недовольство выразить, так она мне; «А надо было на той, чью руку выбрал, и жениться».

 

 

Конец ознакомительного фрагмента