Будущее впереди
В письме Анька обещала позвонить. Он ведь так о ней волнуется, просто места себе найти не может. После гибели родителей последние семь лет им обоим было трудно. Но Дима нёс ответственность за свою младшую сестру и «чересчур сильно опекал», как она выражалась.
Мольбы его были услышаны лишь в одиннадцать вечера.
– Ну, наконец‑то, соизволила перезвонить! – накинулся он на сестру вместо приветствия. Никакие его доводы о неразумности и возможных последствиях её не смогли переубедить.
Сначала он был в бешенстве. Сестра выслушала упрёки в свой адрес молча. А потом пыталась донести до него, что она уже давно взрослая и самостоятельная.
Дима прислушался к щебетанию сестры, обратив внимание, что она счастлива со своим Жаком.
«Чёрт бы его побрал! Я даже не видел этого парня в глаза!»
Сестра не просто счастлива, она даже не на седьмом небе, а намного выше…
– Ань, ты, конечно, можешь на меня обидеться, но твоей квартирантке я дал срок три дня, – вернул Анну на бренную землю.
– Дим, ты что?! Зачем ты её выгнал?! Это же моя лучшая подруга…
– Мне всё равно! – отрезал брат. – В твоей квартире, точнее в моей, чужие люди мне не нужны. Ты меня знаешь!
Конечно, она знала, что в этом случае спорить с ним бесполезно. Упёртый как баран!
Глава 2
Света смотрела на звонивший телефон. Звонки не прекращались в течение последних десяти минут. На часах половина двенадцатого ночи.
«Кто бы это мог быть таким настойчивым и беспардонным?»
Как только включался автоответчик, звонок сбрасывали и перезванивали снова. Если бы она кому‑то понадобилась, то ей бы позвонили на сотовый, а тут кто‑то добивался её через Анькин раритет.
Девушка рывком сняла трубку и приложила к уху, расслышав недовольное ворчание.
– Вы спите там что ли?! – рявкнул мужской голос, когда линия соединилась.
– Молодой человек, вы на часы смотрели? – холодно поинтересовалась она у незнакомца.
– Смотрел! – По интонации и властным ноткам Света начала узнавать этот голос. – Тебя ни днём, ни вечером не застать дома… Чем ты там вообще занимаешься? – раздражённым тоном поинтересовался собеседник.
Девушка окончательно уверовала, что голос принадлежит Анькиному брату. Только он мог так нахально и вызывающе себя вести. Она промолчала. Не будет же она составлять список своих дел и докладывать ему, где и с кем проводит время.
– Завтра последний день, – напомнил он.
– В курсе, – легко отозвалась она. – Где мы можем встретиться, чтобы я могла передать вам ключи?
– Я сам завтра заеду в час дня. Будь дома, – скомандовал он и тут же положил трубку.
«Надо проверить, чтобы ничего не прихватила из сестринского скарба. Чёрт возьми! (Что‑то за последние двое суток он часто вспоминал чёрта – не к добру это)».
Ещё ни одна особа женского пола не выводила его так из себя. Да, в его жизни было полно женщин, и они быстро менялись одна за другой, но не потому, что он был таким сексуально озабоченным или слишком любвеобильным. Просто его раздражало, что женщины ценят в нём только его кошелёк.
Вместе с другом они основали частное предприятие по производству мебели и по прошествии трёх лет расширили производство. Поставки мебели осуществлялись по всей стране, и сейчас стали намечаться контракты с иностранными фирмами.
«Надо готовить им коммерческие предложения, а мои мысли крутятся вокруг этой ледышки».
Снова вспомнил первую встречу с незнакомкой. Какой‑то звонивший с манерами «голубого» назвал её «Светик‑семицветик». Но надо было быть тогда немного терпеливее, а он как потерпевший влетел в квартиру, вроде даже её толкнул, несколько раз хватал за плечи…
«Одним словом – кретин!»
В тот день его служба безопасности наконец вычислила и сообщила, куда запропастилась сестра. Во Францию! В Париж! С каким‑то Жаком!
После перенесённого шока от выходки сестры Дима вернулся домой переварить новость. До его воспалённого мозга (трое суток он не спал, пока занимались поисками) не доходило, как сестра могла выкинуть такое! Она даже не предупредила его о своём замужестве!
«Чёрт возьми (ну вот опять чёрта вспомнил)! Совершенно незнакомый человек в курсе всех дел, а он, родной брат, ничего не знал. Это обидно и очень больно! Конечно, в последнее время я не так часто уделял внимание ей», – и тут вспомнил, что Анька пыталась поговорить с ним о чём‑то очень важном, но он отмахнулся. Думая, что это касается её дэнс‑клуба.
Дмитрий был и учредителем и спонсором Анькиного клуба. Танцевать она любила с детства. В три года родители отдали её в танцевальный кружок, где учителя подтвердили талант у девочки и предложили заниматься профессионально.
Аня ездила по всему миру с выступлениями, завоёвывала места. После травмы она решила стать инструктором и пригласила бывших коллег. Так и появился «Адреналин» с различными танцевальными направлениями.
Он не придавал значения её увлечению, а следовало бы.
«Может быть, эта Света тоже имеет какое‑нибудь отношение к клубу? Может…»
– Всё, хватит! – вслух приказал он себе, в очередной раз переворачиваясь на другой бок, и, продолжая считать слонов, коров и кобыл, добрался уже до стриженых овец. Но и это не помогало уснуть.
Если навязчивая песня крутится в голове и от неё хочется избавиться, нужно её снова услышать. Вывод – необходимо встретиться с девушкой, чтобы убедиться, что в ней совершенно ничего особенного нет.
– Дмитрий Владимирович, вас ждут в конференц‑зале, – ну вот опять он где‑то в облаках летал. – Совещание через две минуты, – поторопила его помощница.
Из‑за Анькиной подруги он не спал уже которую ночь, и голова сейчас была затуманена. Никак эта девица не выходила из головы, засела там как…
Дмитрий снова поймал на себе удивлённый взгляд своих подопечных и понял, что опять отвлёкся. Он снова и снова спрашивал себя: почему она не выходит из его головы?
Насколько он успел разглядеть, в растрёпанном чуде с размазанной тушью под глазами, ничего особенного не было. Да, молодая! Да, красивая (ну после того как умылась)! Но что в ней такого, что он лично, сам! поедет забирать ключ. Ведь мог бы послать своего водителя, как обычно, делал, и всё. Так нет, сам! Чтобы снова её увидеть и ещё раз убедиться, что нет в ней ничего такого особенного.
«Выбрось её из головы!» – приказал он себе.
Наконец, совещание закончилось, и он с облегчением откинулся в кресле, подперев рукой голову.
