Цена твоей измены

– Нормально, сейчас поем и вообще замечательно буду. – Не хочу выворачивать душу и выливать всю боль на подругу. Ни к чему ей это, да и я пока не готова.

– Ну хорошо, тогда давай садись есть.

Завтрак проходит в неловкой тишине. Вижу, как Ритка пару раз порывается начать разговор и тут же замолкает. Неудобно перед подругой. Она пытается помочь, а я закрываюсь.

– Рит, одолжи, пожалуйста, какую‑нибудь одежду, чтобы я домой смогла съездить.

– Что за глупые просьбы!– обижается подруга. – Я уже и отгул взяла на работе, сейчас поедим, найдем одежду, и я отвезу тебя домой, не потащишь же ты свои баулы на горбу?

– Рит, может, не нужно? – морщусь от очередного приступа боли.

– Ничего не знаю, я не брошу тебя одну, поживешь пока у меня, в себя придешь.

По телу разлилось тепло от таких простых, но нужных слов. Едва сдерживаю новый поток слез и крепко обнимаю подругу.

– Спасибо, Ритуль.

– Ну чего ты, Машка? У нас же с тобой, кроме друг друга, больше никого не осталось. Если не я, то кто поможет?

– Угу, – тихо шмыгаю носом.

– Так, хватит, пошли собираться.

Одежда нашлась быстро, мы с Ритой почти одной комплекции, только ноги у нее чуть шире. Джинсы, теплый свитер, полуботинки и вчерашнее пальто. Видно, что одежда не в размер, великовата.

– Может, всё‑таки платье? – Подруга с сомнением оглядывает получившийся образ. – Он должен видеть, кого потерял.

– Не буду наряжаться, чтобы кому‑то и что‑то доказать, да и Герман должен быть на работе, – отмахиваюсь и спешу выйти из квартиры, чтобы она не передумала.

Мы спустились к гаражам. У Ритки есть старенькая машинка, но она не любит водить, предпочитает передвигаться на метро. Говорит, бензин дорогой, пробки километровые и этот автомобиль вечно ломается, а продавать не хочет. Изредка выбирается на природу и колесит по ночному городу.

Автомобиль заводится не с первого раза, но мы все же выезжаем, и меня начинает трясти. С каждым метром я все больше хочу остановить ее. Слова застревают в горле, когда машина паркуется возле бывшего дома. Элитная многоэтажка уже не кажется родной.

Мертвой хваткой цепляюсь за сиденье и пытаюсь унять сердце, а оно вот‑вот выпрыгнет из груди.

– Машусь, хочешь, я с тобой пойду?

Смысл ее вопроса понимаю не сразу. Перевожу затуманенный взгляд на подругу и отрицательно качаю головой.

– Нет, я должна сама с этим справиться.

– А вдруг он там? – Ритка хватает мою руку, словно не хочет отпускать.

– Рано или поздно, но нам придется встретиться, и лучше без свидетелей.– Она поджимает губы, но соглашается с моим решением.

До квартиры иду как на каторгу, а ведь когда‑то я обставляла наше семейное гнездышко и радовалась каждой мелочи. Герман купил эту квартиру, когда мы уже были в браке, но я ни на что не претендую. Мне нужна была любовь мужа, а не его деньги.

Боязливо открываю входную дверь и оказываюсь в каком‑то фильме ужасов. Все вокруг перевернуто, зеркало в прихожей разбито, воздух заполнен вонью перегара. Осторожно обхожу осколки и попадаю в зал, сразу замечаю множество пустых бутылок из‑под виски. Они валяются везде. Какие‑то полностью пустые, некоторые только наполовину или меньше, несколько и вовсе не тронутых стоят на подоконнике.

В душе расцветает огонек надежды. Я не безразлична ему, он не меньше меня мучился этой ночью. Однако тут же душу это чувство на корню. Если бы думал головой, а не тем, что у него между ног, ничего бы этого не было.

Глупое сердце, почему оно не соглашается с моими доводами? Почему заставляет меня любить человека, предавшего меня и нашу семью? Почему я снова плачу? Смотрю на нашу фотографию и ничего не могу с этим поделать. Нужно прекращать! Эти рыдания ничего не изменят и ничем не помогут, только доведут меня до нервного срыва.

Вхожу в нашу спальню и тут же замираю. Муж спит на кровати в одежде, в обнимку с моим пиджаком, уткнувшись в него носом.

Резко закрываю рот ладонью, чтобы не закричать во весь голос. Не могу на него смотреть. Такой родной и любимый, он вызывает во мне чувство омерзения. Он прикасался к другой, целовал ее, хотел… Говорил ли он, что любит ее, так же, как говорил мне? Нежно нашептывая на ушко приятные слова.

Пересилив собственную боль, прохожу в гардеробную. По плану здесь должна была быть вторая ванная комната, но муж сделал гардеробную. Говорил, что хочет, чтобы у меня было все самое лучшее. Глупый, мне нужен был только он, даже если бы у нас не было ничего.

Стараюсь делать все быстро и без шума, чтобы не разбудить предателя. Не хочу смотреть в его глаза, знаю, что не выдержу и покажу, насколько слаба перед ним.

В чемодан летят только те вещи, которые покупала сама. Дорогие платья и украшения мне не нужны. Это все его, это все для его мира и окружения, мне ничего из этого не нужно.

Рука замирает, когда я оказываюсь возле полки с нашим свадебным фотоальбомом. Здесь мы такие счастливые. Улыбки не сходили с наших лиц. Куда все это делось? Почему сейчас мы оказались в точке невозврата?

– Машка.

Подпрыгиваю от испуга.

Голос мужа звучит прямо за спиной. Я оборачиваюсь и вижу, как любимый мужчина стоит на коленях.

– Машка, не уходи, я же не смогу без тебя.

Меня трясет, озноб пробирает до самых костей. Вдох, выдох, только не плакать, нужно держаться. Он не увидит моих слез и не услышит, как сильно я люблю его.

Делаю вид, что ничего не слышу и не вижу, я в танке! Застегиваю чемодан и хочу уйти, а он хватается за мои ноги.

– Маш, не оставляй меня, пожалуйста, дай все объяснить, дай мне второй шанс. – Гера на грани, от него сильно пахнет спиртным, а руки мелко подрагивают.

Какой же он теплый. Его прикосновения такие родные и нежные. Он держит крепко, не дает отстраниться, а я позволяю себе маленькую слабость в последний раз. Только запомню его тепло и сразу сбегу.

– Отпусти, я хочу уйти, – не узнаю собственный голос – холодный, как сталь.

– Маш, дай мне хотя бы все рассказать, пожалуйста, родная. – Зачем он так на меня смотрит? Он должен понимать, что делает только больнее.

– Рассказать, как связался с той девкой? Как изменял? Как предал и растоптал меня? – вся дрожу, срывая голос на крик. – Мне не нужны твои слова, я вчера видела достаточно твоих действий.

Отстраненно замечаю, что у Геры на пальце надето то самое кольцо. Мой вчерашний подарок. Пусть подавится!

Кое‑как вырываюсь из его объятий. Крепко держу чемодан и пытаюсь сбежать из квартиры, но муж не отстает, следует по пятам.