Чужая игрушка

– Ого! – разглядывая здание аэропорта и прилегающую территорию, протянули мы с подругой.

– Так, куколки мои, – возвращая наше внимание, позвал Дмитрий Сергеевич и, подняв палец вверх, продолжил: – А теперь инструктаж перед регистрацией. Вы едете по туристической путёвке. Поняли? На отдых. Запомнили?

– Почему? – удивилась Дарина и, нахмурившись, уточнила: – Разве не на учёбу или стажировку?

– На стажировку, конечно, – закатил глаза мужчина. – Просто учебная виза оформляется сложнее, дольше и стоит дороже, а сроки поджимали, поэтому на контроле отвечаете, что едете отдыхать.

– Ну хорошо, – переглянувшись с Дариной, согласилась я.

– На отдых. Поняли? Запомнили? – посмотрев на Дарину, строго переспросил Дмитрий Сергеевич.

– Да поняли мы, – отозвалась подруга и, закусив губу, поинтересовалась: – А тот, кто нас будет встречать там, в курсе этого?

– Встречать? – вскинув брови, удивился мужчина и, расплывшись в улыбке, сообщил: – Вас встречать не будут. Основная группа уже там, так что я сам провожу вас до места назначения и передам с рук на руки.

 

 

ГЛАВА 8

 

Тася

Здание аэропорта впечатляло своими масштабами. В Шереметьево я, а вернее, мы с Дариной, раньше никогда не были, а самолёты вживую и так близко тем более видели впервые. Ещё на подъезде к стоянке, нам пришлось наблюдать взлетающий самолёт. Так низко, что захотелось присесть и закрыть уши руками. Вокруг стоял гул, а само здание напоминало огромный космический корабль, внутри оказавшийся не менее впечатляющим.

Высокий потолок, поддерживаемый колоннами и металлической паутиной каркаса, множество ламп и светящихся табло, раздающиеся из динамиков объявления о прибытиях, отлётах и старте регистраций, причём сразу на нескольких языках. Скопления людей, потоками перемещающиеся по огромному пространству, сидящие в кафе или зонах ожидания. Всё это впечатляло…

Внутри здания имелись небольшие кафе, рестораны, магазинчики, аптеки и много всего, что обойти и рассмотреть нам не хватило бы и дня. Пока мы взъерошенными птенцами разглядывали всё вокруг с неприлично открытыми ртами, Дмитрий Сергеевич, отведя шофера в сторону, отдавал последние распоряжения. Обычным разговором назвать это было сложно. Он хмурился, жестикулировал и, поглядывая на нас, перечислял что‑то, загибая пальцы.

Расслышать их разговор из‑за какофонии окружающих звуков возможным не представлялось, поэтому, пользуясь передышкой, мы с Дариной медленно обходили холл по периметру, с любопытством заглядывая в натёртые до блеска витрины.

– Голодные? – подойдя ближе, поинтересовался наш наставник и, кивнув в сторону витрины с соблазнительными пирожными, предложил: – Зайдём? У нас есть минут двадцать.

– А можно? – покраснела Дарина.

– Нужно, – кивнул мужчина и, решительно направившись внутрь кафе, добавил: – Как раз ещё пару деталей обсудим.

Мы заняли один из столиков и через пять минут нам с Дарей принесли по пирожному и чашке чая. Дмитрий Сергеевич ограничился чашкой кофе. Мы с подругой напали на десерт, а наш наставник, достав из кармана небольшой флакончик, высыпал на ладонь пару прямоугольных таблеток. Разломил одну из них пополам и, закинув половинку в рот, запил кофе.

– Советую, – заметив наши удивлённые взгляды, кивнул он на лежащие на салфетке две таблетки.

– Мы не… – покачала головой Дарина, но тут же с любопытством уточнила: – Это что, наркотики?

– Нам лететь двенадцать часов, – хохотнув в голос, пояснил наш наставник и, помявшись, признался: – Я боюсь летать, а это лёгкое снотворное. Лучше проспать всё это время, чем трястись от страха.

– А‑а… – понимающе протянула подруга. – А почему боитесь?

– Ты летала уже когда‑нибудь? – пряча усмешку, поинтересовался Дмитрий Сергеевич и, взъерошив волосы, сам же и ответил: – Уверен, что нет.

– Не‑е‑ет, – проблеяла Дарина, а я отложила ложку и громко сглотнула.

– Это страшно? – промямлила, переглянувшись с заметно побледневшей подругой.

– Кому как, – пожал плечами мужчина. – Мне очень.

– Я если что в самолёте приму, – помявшись, кивнула я на таблетки.

– Или сейчас, или никогда, – покачал головой Дмитрий Сергеевич и, вздохнув, дополнил: – В самолёт их не разрешат пронести. Так что…

– Тогда я выпью сейчас, – закусив губу, отозвалась Дарина.

– Половинку, не больше, – строго напомнил мужчина и, проследив, как мы выпили по половинке таблетки, высыпал оставшиеся в свой недопитый кофе, а флакончик швырнул в ближайшую урну.

– А почему лететь двенадцать часов? – доедая пирожное, спросила Дарина и, глянув на наставника, неуверенно добавила: – Я читала, что до Лондона лететь почти сутки.

– У нас непрямой рейс, – ответил он и, лениво оглядев кафе, сообщил: – Пересадка в аэропорту Дубай, а потом ещё восемь часов полёта, и мы на месте.

– Всегда мечтала там побывать, – вздохнула я, а подруга согласно закивала.

– Вот ещё что, куколки мои, – спохватился Дмитрий Сергеевич и, понизив голос, продолжил: – Вы едете вдвоём, и вас должны встретить родственники.

– А вы? – опешила я и, переглянувшись с Дариной, напомнила: – А как же стажировка и наставничество? Мы думали, что вы наш официальный представитель и куратор.

– Так и есть, – кивнул мужчина. – Но я туда еду по другой визе, и чтобы не возникло лишних вопросов, на регистрации мы разделимся. Но в самолёте будем сидеть рядом, не волнуйтесь.

– Но… – нахмурилась Дарина.

– Но ваши вопросы меня достали, – перебил Дмитрий Сергеевич и, отбросив смятую салфетку, упрекнул: – Неужели всё ещё сомневаетесь? Я устал, если честно… Схема отработана и согласована с нашими меценатами. Всё законно и благодаря продуманной тактике обходится намного дешевле, чем могло бы быть. Что ещё вас не устраивает?

– Вы же ответственны за нас, – напомнила я. – А если что‑то случится в аэропорту Дубая?

– Ответственен, – закатив глаза, раздражённо подтвердил он. – И не уеду, пока не передам вас с рук на руки вашим попечителям за рубежом. Ещё вопросы или мы уже пойдём на регистрацию, которую только что объявили?

Не дожидаясь нашего ответа, Дмитрий Сергеевич встал из‑за столика и, взяв наши чемоданы, покатил их к выходу.