Дамнар. Неведение II
– Найди нож. Воткни его остриём этой девке в любой глаз на твой выбор. По самую рукоять. Ни единого слова от тебя слышать не желаю. Выходить из комнаты нельзя. Ломать нож нельзя. Пытаться убить себя или меня, нельзя. Не отходи от этого дивана. У тебя три минуты на выполнение, – всё это Князь произнёс совершенно безразличным, ледяным тоном, вообще не смотря на округляющиеся с каждым новым предложением глаза кнехта.
У Октавио всё похолодело внутри от услышанного. Князь со скучающим видом встал, подошёл к окну и присел на подоконник, отвернувшись от кнехта и жертвы. Начал разглядывать что‑то на улице.
К удивлению юноши, первую минуту ничего не происходило. Лишь нарастало беспокойство. Всё сильнее и сильнее. Октавио начал озираться по сторонам в недоумении. Глаза зацепили рукоять ножичка, торчащий из голенища обуви служанки. Всё ещё уверенный, что ничего не происходит, Октавио прекратил давить на тряпку и потянулся к цели. На уже небольшом расстоянии осознал, что тянется к ножу, и одёрнул руку.
Хотел было победоносно сказать, что сопротивляться всё же можно, но лишь засипел, не в состоянии выдавить из себя ни звука. Рефлекторно с удивлением схватился за горло. Никаких болезненных ощущений не было. Просто внезапно исчез голос.
Октавио соскочил с девушки, встал на ноги и начал было пятиться, но невидимая нить не давала сделать более пары шагов от дивана. Время шло. Беспокойство нарастало. Руки начали дрожать по неестественным причинам. Юноша перевёл взгляд на Князя – тот всё ещё сидел на подоконнике и смотрел в окно, ритмично и неспешно покачивая ногой, будто бы ничего не происходило.
Руки вновь потянулись к ножу. Октавио в ужасе, чувствуя, что власти над ними уже нет, сел на пол. Тело спешило. Отведённое ему время заканчивалось. Неведомая сила начала делать рывки вперёд, увлекая за собой кнехта, не заботясь о его положении. Рука выхватила ножичек из голенища, находясь в этот момент под неестественным углом, когда юноша полулежал на полу, силясь встать или отползти, и вообще не смотрел на рукоять.
Когда оружие оказалось зажатым в кулаке, тело швырнуло в сторону головы девочки. С пола было очень неудобно дотягиваться. Магия заставила кнехта встать и посмотреть в лицо мирно спящей девушке. Приказ требовал сделать выбор. Правый или левый?
Октавио отказывался соглашаться. Он отказывался это понимать и принимать. Он молился. Тщетно. До конца отпущенного срока оставалось несколько секунд. Магия требовала исполнения приказа. Рука с зажатым ножиком взметнулась над переносицей девушки. Октавио силился вырваться, но единственное, что ему удавалось – перемещать остриё то над правым, то над левым глазом спящей служанки.
Князь прислушивался к собственным ощущениям. Он действительно мог находиться в мыслях кнехта на расстоянии. Магию смерти подключать для управления марионеткой не было нужды – приказ действительно делал всё за него. Занятно. Раньше Сет думал, что отец всё же кривит душой, обрисовывая принцип работы приказа, обходя природную чувствительность Сета ко лжи.
Октавио вновь засипел. Предательская мысль возникла в голове. «Если она правша, то, может, левый»? Мысль была совершенно глупой. Навряд ли она переживёт лезвие такой длины. Рука Октавио остановилась над левым глазом, и сдвинуть её с места уже не удавалось. В исступлении, Октавио рвался и хрипел. Заострившимися ногтями, которых он не заметил ранее, изранил руку, зажимающую нож. Алые капли брызнули на лицо и шею девушки. Её ресницы дрогнули, но она не пришла в себя.
Почуяв запах крови кнехта, Сет повернулся и расплылся в одобрительной улыбке. Октавио действительно был хорошим человеком при жизни. Он не ошибся, что тот будет пытаться совладать с собой до конца.
Как в жутком сне, рука начала опускаться. Окатавио сопротивлялся как мог, из‑за чего дело шло медленно. Но время вышло. Рука, игнорируя все старания юноши, резко ушла вниз, к своей цели, исполняя приговор.
Сет перехватил руку Октавио в дюйме от глаза служанки. Кровь в жилах юноши вскипела, возмущаясь отсутствию результата. Лёгкие отказались принимать воздух. Голову сдавило железным обручем с острыми шипами, и продолжало сильнее сдавливать с каждой секундой. Рука Октавио вновь взметнулась вверх в попытке исполнить предназначение ещё раз. Сет вновь её остановил.
Похоже, магия решила, что с телом что‑то не то, потому что инициативу взяла на себя другая рука – быстро перехватила оружие и резко нанес удар. Сет остановил и вторую руку. Тело начало биться как в припадке, пытаясь обойти препятствие и достигнуть цели, но Князь отобрал ножик из скользких от крови пальцев, отшвырнул Октавио от девки и отошёл на три шага к окну.
Тело кнехта, измученно болью, кинулось к Князю, стремясь раздобыть злосчастный ножик, но приказ не давал отойти от дивана. Невидимая цепь удерживала. Тогда, к удивлению Октавио, тело упёрлось в край дивана, и начало его толкать в сторону Князя. Сам он об этом не догадался, а магия сообразила. Он уже не сопротивлялся действиям неподчиняющегося тела. Он мечтал лишь о том, чтобы пытка поскорее закончилась. От охватывающей боли Октавио уже практически перестал видеть.
– Достаточно с тебя, отменяю приказ.
Голос Князя подействовал как ушат ледяной воды, мгновенно смывая боль. Октавио, не в силах справиться с ощущением облегчения и покоя, и пережитого ужаса, сжался на полу в комок и разрыдался.
Сет медленно подошёл к юноше, сотрясающемся всем телом на полу возле ног спящей девушки.
– Надеюсь, ты хорошо запомнил все ощущения. Теперь давай, возьми себя в руки.
Октавио поднял на Сета глаза, полные ярости и душевной боли. Силился выдавить из себя хоть слово, но после пережитого потрясения не мог справиться с голосом.
– Не утруждайся. Я догадываюсь, что ты меня сейчас люто ненавидишь. Признаться, я на это и рассчитывал. Мне твоя симпатия не нужна, чтобы управлять, как ты заметил.
У Октавио, и так уже совершенно опустошённого, внутри всё оборвалось. «Неужели это продолжится?» – он бегло бросил взгляд на мирно посапывающую во сне девушку, и сердце заныло от страха.
Сет проследил за этим взглядом и виновато вздохнул.
– С неё на сегодня точно хватит, можешь не переживать.
Октавио не смог сдержать вздох облегчения. Почему‑то словам Князя верилось.
Взяв безвольно лежащую руку кнехта и сделал надрез на запястье, Сет ловко подставил под струю пустой кубок. Октавио безучастно наблюдал за этой процедурой. Порез быстро затянулся. Князь вытер лезвие о край обивки и вернул ножичек обратно, в голенище к владелице.
Итернитас вдоволь насытился. Безысходность и ужас Октавио, страх и боль служанки, ярость Сета… Паразит уполз в недра каменных стен и затих.
Сет, уже не подстёгиваемый щупальцами замка, произнёс:
– И у меня к тебе есть не приказ, а просьба, – голос Князя показался Октавио безумно уставшим и грустным. Юноша недоумённо поднял на него глаза. – Если кто‑либо прельстится перспективой добровольно отдать свою волю на невозвратной основе – отговори. Расскажи без прикрас, чего это ему может стоить.
Октавио в замешательстве утвердительно кивнул. Слова и тон Князя никак не увязывались с тем, что происходило с ним в этой комнате. Почувствовав, что дар речи к нему вернулся, шёпотом спросил:
