Дневники беглянки

/Мои_новые_друзья_психопаты/

 

28 апреля, 2080

Моя голова ужасно болит… а в ушах сильно гудит. И даже шею не повернуть…

Я почувствовала, что лежу на очень холодном и твердом полу. Скорее всего, плитка. На моей голове все еще тот кошмарный мешок и все мое лицо теперь было грязным и мокрым от пота, крови и слюней. Голова, несомненно, разбита, и я страдаю от того, как жутко она пульсирует в том самом месте, куда, как мне прекрасно помнится, меня ударили бутылкой.

Я осторожно попробовала подняться и в это же мгновение с меня сорвали мешок. Ослепляющий свет ударил мне в глаза, и я машинально закрыла глаза ладонями.

– Я, – начала я вдруг говорить неожиданно для самой себя, – просто чертова продавщица. Денег… нет.

Но ответа на мои слова не последовало. Минута‑другая, и я медленно открыла глаза и наконец‑то смогла разглядеть стоящих передо мной людей.

Маленькая розововолосая девица с явным беспокойством разглядывала мою разбитую голову. Синеволосый паренек, державший в руках картофельный мешок, сорванный с моей головы, безразлично вздохнул и закатил глаза. Двое ребят в очках с некрашеными волосами довольно неприметной внешности стояли, опустив головы. Все четверо показались мне очень знакомыми.

– Извини, – только и смогла выпалить розововолосая девчушка.

– Замолчи, замолчи, слышишь? Извиняется она! – нервно прикрикнул на нее синеволосый, – Таким, как она, больно не бывает. Ха!

– Что ты хочешь этим сказать?! – теперь уже вскричала я в постепенно нарастающем гневе, – Каким это «таким»?

– Оставь ее, ну ей богу! – вступился один из очкариков.

– Да черт с вами! – махнул на него рукой синеволосый и поспешно вышел, громко хлопнув дверью.

Я осознала, что мы находимся в туалете какого‑то общественного места. Белая кафельная плитка на полу и стенах, туалетные кабинки и три унылого вида раковины. На заляпанном зеркале – куча разноцветных стикеров.

– Ну, все, хватит. Уходите оба. Уходите! – закричала на оставшихся парней девчушка.

Они даже не стали спорить с ней и молча вышли, тихонечко прикрыв за собой дверь, а она повернулась ко мне.

– Давай умоем тебя, а потом я обработаю твою рану.

Вот теперь я уже абсолютно точно была просто вне себя от гнева.

– Сначала разбиваете мне голову, а теперь лечить вздумали?! В докторов играете?!

Она жалобно посмотрела на меня своими большими «щенячьими» глазами.

– Но ты ни за что не пошла бы с нами добровольно…

 

 

8

 

 

/Совесть_мешает_тебе_заснуть/

 

29 апреля, 2080

– Тебе придется остаться здесь. Умоляю, не кричи и не пытайся выбить дверь. На окнах решетки. И никто здесь тебе не поможет, поверь.

Это были ее последние слова перед тем, как она вышла из комнаты и заперла дверь на ключ.

Очевидно, что меня похитили. Но зачем? Какой в этом может быть толк? У моей матери денег тоже нет, она работает воспитателем в детском саду. У старичков, хозяев пекарни, явно не может быть таких недоброжелателей или конкурентов. Да и проще было бы в таком случае спереть их кудрявого внучка. У меня самой, естественно, ни денег, ни ценных вещей нет – в этом я никого не обманывала. Только ноутбук да старенький велосипед. Квартиру я снимаю. Ничего не понимаю… ровным счетом ни‑че‑го. Сердце бешено колотится.

Я подошла к окну и резким движением раскрыла наглухо закрытые до этого шторы. Оказалось, что мы находимся в каком‑то маленьком хостеле в одном из пригородных районов города (из окна я кое‑как смогла разглядеть вывеску – «Амброзия Хостел»). Медленно рассветало.

Я села на односпальную застеленную кровать. Таких в комнате было шесть штук. Стены выкрашены в цвет зеленой патины. На полу – бежевый ковролин. Убогое место… по ощущениям, я просидела в комнате не меньше пяти‑шести часов, но это могло быть и не так, потому что, не смотря на свое внешнее спокойствие, я пребывала в состоянии настоящего шока. Голова продолжала болеть, меня жутко клонило в сон, но я боролась с этим изо всех сил.

Тут я услышала, что кто‑то начал медленно поворачивать в двери ключ. Вот оно! Это мой шанс! Возможно, единственный… Я скачком поднялась с кровати и моментально приготовилась. Как только дверь начала открываться, я с бешеным визгом бросилась таранить того, кто был за ней.

Я всегда была неуклюжей растяпой. Я плохо рассчитала расстояние и выбрала не тот момент для рывка, так что сильно ударилась своей собственной головой о голову входящего синеволосого паренька и в тот же миг опрокинулась на спину. Это конец.

Поднос с едой полетел за мной следом. Граненый стакан с апельсиновым соком упал аккурат возле моей головы и разлетелся на куски. Я успела зажмуриться.

– Черт! – яростно взревел тот, – Черт!

Я не спешила открывать глаза и подниматься. Какой смысл?

– Что случилось, Матвей? – послышался откуда‑то из коридора голос розововолосой девчушки.

Тогда я открыла глаза и решилась посмотреть ему прямо в лицо. Оно было багровым от ярости. Серо‑голубые глаза обжигали меня ненавистью. Что ж, это чувство взаимно. Он молча развернулся и хлопнул дверью. Все мои белые волосы были в противном липком апельсиновом соке. Рана пульсировала и горела.

 

 

9

 

 

/But_who_is_the_dreamer?/

29 – 30 апреля, 2080