Долголетие. Кто хочет жить вечно?
– Так значит, я могу получить эту информацию без соответствующего запроса из органов?
– Присаживайтесь, я из кабинета охраны подключу видеофайл на этот экран, – он указал на видеомонитор, – голограммной клавиатурой можно управлять видео.
– Прекрасно, жду.
Егор удалился из кабинки, и через десять минут на видеомониторе появилось изображение из шести видеорегистраторов. Лавров выбрал на клавиатуре нужную камеру и нажал на перемотку. В девятнадцать тридцать на экране появилась Анна Шаган. В голубом коротком платье она неспешно шла по тротуару. По виду выглядела уставшей, и при ней была синяя сумочка.
«Так!» – подумал Лавров, – «у неё в квартире этой сумочки я не видел».
Она вошла в подъезд, когда уже смеркалось. Через минуту в её окнах зажёгся неяркий свет. На бульваре понемногу зажглись уличные фонари. Далее ничего интересного не происходило, до того момента, как в окне комнаты приоткрылась занавеска и она выглянула вниз, явно кого‑то ожидая. Её рука была прижата к уху: она разговаривала по телефону. Лавров записал в блокнот время. Вскоре у проходного подъезда дома остановилась бежевая автокапсула, и свет в окне комнаты Анны погас. Через минуту Шаган вышла из подъезда дома. Она была одета в белое платье, на голове шикарная завивка, но не видно, при ней ли сумочка – капсула закрывала весь обзор. Анна села в машину, и та плавно укатила вдоль бульвара. Из‑за расстояния камеры не зафиксировали номер авто, тем более со стороны. Лавров сделал перемотку назад и записал видео с монитора на планшет.
Что‑то не давало ему покоя, что‑то упущено. Что же он упустил?
«А если…» – Лавров включил продольную камеру, перемотав видео на момент прибытия авто. – «Вот, вот оно!» Бежевая автокапсула отъехала от дома Шаган и повернула с перекрёстка на чётную полосу бульвара, пролетев мимо банка в обратную сторону. Лиц, конечно, не разглядеть, а вот номер авто видно хорошо. Лавров снова сделал запись на планшет, затем открыл в нём выход на сервер дорожно‑патрульной службы и ввёл номер авто. На экране появилось досье владельца: «Гамаев Алик Джамильевич», все его данные и фото.
«Ах вот он ты, Алик. Интересно, за какими документами вы поехали?» – Львович достал телефон и набрал номер дежурного.
– Алло, Иванов, это Лавров. Сергей, срочно записывай: Гамаев Алик Джамильевич…
Получив санкцию прокурора, из сто двенадцатого отдела внутренних дел выехала оперативная группа на задержание Алика Гамаева. Первым она направилась в офис международной транспортной компании «Звезда», где Гамаев работал начальником. Группа задержания вошла в помещение, и старший оперативного состава обратился к сотрудникам, находившимся на местах:
– Где Гамаев?
– Он сегодня на работу не вышел, – отозвалась одна из сотрудниц.
– Как не вышел? Просто захотел и не вышел, и не сказал, где находится?
– Нет, он нам не докладывает, – в испуге продолжала сотрудница. – Сегодня необходимо было подписать важные документы, и мы не смогли ему дозвониться, абонент недоступен.
– Где его кабинет?
– Вот, пожалуйста! – сотрудница указала на дверь приёмной.
Старший опер совместно с группой вошёл в приёмную и кабинет Гамаева. И действительно, следов сегодняшнего пребывания его на работе не было.
– Алло, товарищ капитан, подозреваемый в офисе не появлялся, будем выезжать на дом.
– Выезжайте! – одобрил Лавров.
В кабинете Гамаева остались трое оперативников для проведения обыска, остальные выехали по домашнему адресу.
Распугав прохожих, опергруппа ворвалась в подъезд шестнадцатиэтажного дома и, контролируя лифт и лестницу, поднялись на девятый этаж.
Дочь Алика Гамаева Полина сидела за столом и делала уроки, как вдруг в это время позвонили в дверь. Она прошла в прихожую и заглянула в глазок. В нём увидела соседку, с которой не ладила. Вечно эта скряга к ней придиралась за грязь на этаже! И чего ей надо?
– Кто там? – не желая впускать её в дом, спросила Полина.
– Это я, Галина Ивановна. Поля передай маме пакет, – начала разговор соседка.
– Какой пакет? Никого нет дома, – не хотела открывать Полина.
– Я сейчас ухожу, а это нужно передать маме, как только она придёт, – скряга помедлила и добавила, – она сама меня просила.
Девочка подумала, что будет сожалеть, если откроет ей дверь, но провернула ключ в замочной скважине. В это время разблокировался электронный сторож и в квартиру с молниеносной скоростью ворвались люди в масках.
Полина, зажала голову руками, упала в прихожей на корточки и завизжала.
– Тихо, тихо девочка, – стал успокаивать её мужской голос, – А где твой папа?
– Его нет, – зажавшись в страхе, отвечала девочка.
– Я вижу, а где он может быть? – настаивал мужской голос.
– Со вчерашнего дня нету. Папа разговаривал с мамой и сказал, что уезжает по службе на ночь и сегодня должен вернуться.
– А мама где?
– На работе.
– А где она работает?
– В прокуратуре Нижнереченска.
– В прокуратуре говоришь?! Валоха, – позвал он другого оперативника в маске, – возьми ещё двоих и остаёшься здесь.
Старший достал телефон и сделал звонок.
– Товарищ капитан, дома его нет и не ночевал, дочь не в курсе. Да, да. Жена работает в прокуратуре Нижнереченска. Понял, хорошо. Санкция есть? Диктуйте адрес.
Дачный посёлок Подгорный в Нижнереченске внезапно всколыхнуло. Налетели автокапсулы с мигалками в сопровождении квадрокоптеров и механической техники, и весь этот экипаж окружил крайний дачный домик Гамаевых.
– Вот тебе раз! – шептались прохожие зеваки. – Баба та – эта прокурорша, а теперь её трясут! Видимо, натворила делов на таком‑то посту…
– Ага, дела… – соглашались другие.
В доме находилось много народу, опергруппа явно что‑то искала. В это время ко двору подлетела служебная автокапсула Нижнереченской прокуратуры, и из неё выскочила полноватая на вид женщина.
– На каком основании? – кричала она, – Что здесь происходит?!
Навстречу ей вышел мужчина в штатском с аккуратно стриженной бородкой.
– Майор Лопатин. Вы хозяйка этого домика?
