Дорога к рассвету – 2
– Я понял. Не будем больше об этом, извини, – сухо произнёс парень и резко отдёрнул свои руки, затем также резко поднялся на ноги и произнёс с усмешкой и горечью, – Декабристка… Княжна Волконская…
Затем он неожиданно и резко схватил девушку за плечи, поднял и притянул к себе. Полина растерялась от такого сильного и неожиданного порыва, взглянула парню в глаза и произнесла дрожащим голосом:
– Катерина Волконская очень любила своего мужа, и я люблю…
Но договорить ей Володя не дал, он прижался губами к губам Полины и поцеловал долгим настойчивым поцелуем. Девушка не оттолкнула его, но и не ответила. Она просто позволяла себя целовать, отмечая холодным рассудком, что при этом она ничего не чувствует. А вот губы Егора заставляли трепетать всё её тело… Только от взгляда Егора она ощущала себя желанной женщиной, которой восхищаются и страстно хотят.
Володя отстранил губы, но не отпустил Полину, а приобнял за талию.
– Извини, не сдержался, – произнёс он, тяжело дыша, – Я на Восточный уезжаю до осени, долго не увидимся. Ну, обними меня хоть раз, Полина, улыбнись мне, как будто ты хоть на секунду моя.
Его просьба прозвучала так страстно и отчаянно, что Полина обхватила одной рукой плечо парня и смущённо улыбнулась. Володя предпринял вторую попытку поцеловать девушку, но она увернулась, и его горячие губы прижались к её нежной щеке. Волосы Полины трепал лёгкий ветерок, вся она в его руках была такая соблазнительная, что парень не удержался и ещё крепче прижал к себе её за талию, положил ладонь ей на затылок и заставил повернуть голову к нему, а когда она это вынужденно сделала, он снова поцеловал её долгим поцелуем.
– Ну, всё, Поли, теперь возвращаемся в посёлок, – произнёс он, отпуская из своих рук девушку.
Полина посмотрела на Володю долго, в упор и произнесла с чувством:
– Я хочу, чтобы ты был счастлив.
– Я могу быть счастливым только рядом с тобой, – так же с чувством ответил Володя.
После этих страстных отчаянных поцелуев прошло четыре месяца, когда поздно вечером в дверь Полины раздался стук. Полина открыла. На пороге стоял шофёр с Восточного.
– Извини, что поздно так, Полинка. Только сейчас приехали в посёлок, – приветливо произнёс мужчина в рабочей куртке и протянул девушке трёхлитровую банку с брусникой. – Это тебе, красавица.
– Ой, что это? – удивилась девушка, взяв подарок.
– Ну, ты чё, брусники ни разу не видела что ли? – удивился он и засмеялся. – Да, конечно, же не видела! Ты же с юга приехала!
– А зачем же столько? Мы же не съедим.
– Вот дурёха, зараз‑ то не съедите. Так эта ягода не портится. Это Вовка тебе попросил передать. Сказал, что скоро зима, а мальчонке твоему нужны витамины. У нас же не юга, фруктов нет. Ты зимой с неё кисель вари, компоты.
– Ладно! Ладно! – засмеялась в ответ девушка. – Спасибо тебе, Дмитрий. Как там Вовка? Да ты проходи, может, поесть хочешь?
– Не, есть не хочу. Манька, повариха наша, мне с собой сумку еды дала. А Вовка нормально он, вот чуть не забыл, письмо тебе передал, – шофёр достал из кармана куртки лист бумаги, заклеенный в конверт. Полина поняла, что Володя не хотел, чтобы это письмо кто‑то мог случайно или намеренно открыть.
Она взяла конверт.
– Ну, я пошёл, Полинка. Я бы посидел с удовольствием с тобой, чайка попил, но завтра же твои соседи моей жинке донесут. Девчонка ты сладкая, да жинка скандал устроит.
– Хорошо, иди, – охотно согласилась девушка, смутившись его словами. – И спасибо от меня Вовке передай.
– Хорошо, передам! – крикнул Дмитрий уже в коридоре.
Полина закрыла дверь. Ну почему она действует так на всех мужчин, и все они одинаково реагируют на неё? На какое‑то мгновение в душе Полины похолодело от опасения, что какие‑нибудь грязные пересуды дойдут до Егора, но девушка быстро отвлеклась от этих тревожных мыслей, почувствовав зажатый в руке конверт.
Полина села в кресло, включила настольную лампу и распечатала конверт. Приглушённый свет не мешал спать её сыну. Девушка начала читать: « Спасибо тебе, Полина, за то, что ты появилась в моей жизни. Я навсегда запомню то морозное утро в марте, когда я увидел тебя. Я сразу понял, что пропал, когда ты на меня посмотрела. Единственная девчонка, которой я восхищаюсь, это ты, Поли».
Полина ещё долго сидела при свете настольной лампы и плакала.
Долгожданная встреча
И уста мои рады
Целовать лишь одну,
Ту, с которой не надо
Улетать в вышину.
Н. Гумилёв.
