Дорога в тысячу ли, или Сто путей к счастью
– А потом, ты же красавица! – уверенно заявила Су Джин.
– Айгу‑у (Божечки!)! – засмеялась Мэ Ри, не сдержавшись, и тут же оглянулась вокруг, но никто из посетителей не обратил на нее никакого внимания. – Су Джин, неужели ты, как была, так и осталась наивной девочкой, свято верившей в то, что белое – это белое, а черное – это черное?
– А что тебя так рассмешило? – притворно надула губы подруга.
– Где ты увидела красавицу? Лично я вижу только одну, и та сидит напротив меня!
Су Джин улыбнулась:
– Не прибедняйся, Мэ Ри! У тебя такие глазки!..
– Только и есть, что глазки! И то, люди иногда смотрят на меня, как на какую‑то диковинную зверушку!
– Ну, я согласна, это необычно – голубые глаза у кореянки, но ты ведь очень милая…
– Ха‑ха! «Милая»! Ты знаешь, мне кажется, что за те годы, что я работаю на директора Ли Чан Пока, я превратилась в законченную циничную ведьму!
– Не наговаривай на себя, пожалуйста! – поджала губы Су Джин.
– Да я и не наговариваю! – пожала плечами, спрятанными под темным пиджаком, Мэ Ри.
– Хорошо, а что с личной жизнью?
– Ничего. Полный ноль!
– Да ладно! – не поверила подруга. – И что?! Никого не было? Вообще?! – округлила она глаза.
Мэ Ри горестно сложила брови домиком и надула губы, покивав в ответ на эту тираду. Су Джин откинулась на спинку стула и воззрилась на девушку, сложив руки на груди. Похлопала глазами, а затем несколько раз открыла и закрыла рот, словно порывалась что‑то сказать, но так и не решилась. И лишь протянула неопределенно:
– М‑м‑м‑м…
А потом в ее глазах загорелся какой‑то огонек, и уголки губ приподнялись в намеке на улыбку:
– Так ты что – до сих пор девственница?!
– Су Джин! Прекращай задавать неприличные вопросы! – Мэ Ри почувствовала, как щеки опалило жаром оттого, что подруга так бесцеремонно вторглась в то, что все эти годы она оберегала ото всех, никого не впуская в свою душу и в свое сердце.
– Омо! (Боже мой!) – не веря, посмотрела на нее Су Джин. – А‑а‑а… Что, и даже…
– Слушай, ну не встретился мне такой, как твой Ки Ён! А просто так ложиться с кем‑то, только потому что он мужик… Зачем мне это?
– А на работе? Неужели нет никого из коллег?..
– Есть. Один старый противный, вечно ворчащий аджосси (дядюшка), а другой – молокосос, едва из университета… За кого ты меня принимаешь?.. Я себя не на помойке нашла!
– Охо‑хо! – Су Джин оперлась локтем на столик, опустив подбородок на ладонь. – Как все, однако, запущено‑то!
– И не говори! – хихикнула Мэ Ри.
– А напомни‑ка, деточка: сколько тебе уже годиков?
– Столько же, сколько и тебе, «деточка»! – поддразнила она.
– Ого! Ну, ладно я – у меня уже сыну четыре года исполнилось… А ты?! Так и собираешься помирать на своей работе, одна‑одинешенька?! Думаешь, этот твой директор Ли Чан Пок поблагодарит тебя? Ага! Держи карман шире! Да он так и будет бессовестно использовать тебя, сваливая на твои хрупкие плечи работу тех, кого уволит в очередной раз…
– И зачем, спрашивается, я тебе все это рассказала? – прищурилась Мэ Ри.
И тут же получила безапелляционный ответ:
– Для того чтобы подруга помогла тебе! А для чего подруги и существуют?
– Э‑э‑э, не‑не‑не! – покачала перед ней указательным пальцем Мэ Ри. – Ничего не желаю слышать!
– Слу‑у‑ушай! – протянула Су Джин. – А ты, случайно, не того?..
– Чего – «не того»? – не поняла девушка.
– Ну… Ты вообще как к мужчинам относишься?.. – осторожно спросила подруга.
– Тьфу на тебя! – засмеялась Мэ Ри. – Да нормальная я, нормальная!..
– А чего ж тогда…
– Ну, потому что выйти замуж для меня никогда не было самоцелью. Не знаю! Возможно, если бы кто‑то встретился… человек, от которого ноги слабели и сердце в горле стучало… Тогда, наверное, и у меня бы сейчас был сынок или дочка… Но вот не сложилось… Я замужем за своей работой. Знаешь, все эти разводы, раздел имущества, дрязги между не поделившими что‑то торговцами…
Су Джин с какой‑то жалостью посмотрела на девушку, так что та немного агрессивно переспросила несколько раз:
– Муо‑о (Что)? Муо?! Что опять такое?
Молодая женщина только молча покачала головой. А Мэ Ри продолжила:
– Ты как моя омма (мама)! Та тоже, как только позвонит, так начинает причитать, что я свою жизнь гублю и молодость упускаю…
– Ну, так твоя омма – мудрая женщина! – усмехнулась Су Джин. И внезапно перевела разговор. – Слушай, а помнишь, как мы тогда с тобой и девчонками – Мин Нэ и Га Ым слушали ту группу… Ох, как же она называлась?
– Да‑а, подруга, вижу, теперь у тебя в голове только семья! – хохотнула Мэ Ри.
– Ну… Семья требует много времени, – важно протянула женщина. – Так все же…Как же…
– HS! «High Stars» они назывались!
– Точно! До сих пор их слушаешь?
– Да нет, не очень часто! Вот недавно случайно наткнулась на их концерт по телевизору, пока ужин готовила – слушала… Да и концерт тот был старый… Я слышала, они всей группой уходили в армию…
– А мы с Ки Ёном больше в театр на мюзиклы ездим! – похвалилась подруга.
– Хорошо тебе! А мне некогда ездить на мюзиклы. Работа все время съедает. Хотя…Я бы, наверное, тоже не отказалась посмотреть живой спектакль на сцене.
– Вот и замечательно! Теперь, когда в следующий раз соберемся с ним, попрошу купить билет и на тебя!
– Что ты! Что ты, не надо! Неудобно!
– Какое неудобство, дорогая! Ки Ёну несложно! Тем более что сейчас идет великолепный мюзикл. Мы еще не были на нем. Решено! – легонько хлопнула в ладоши она. – Попрошу мужа, чтобы он взял билет и на тебя!
– Нет, Су Джин! Мне неловко!
– Ничего не хочу слышать! Скажи, давно ли ты в последний раз была в театре?
– Тебе правду сказать или солгать? – усмехнулась девушка.
– Можешь вообще ничего не говорить – я уже все поняла! – и совсем другим, мягким тоном сказала. – Не противься, пожалуйста, Мэ Ри!
– Скажи, Су Джин… Зачем ты все это делаешь?
– Что делаю?
– Ну, в кафе это меня пригласила, на мюзикл зовешь…
