Друг и лейтенант Робина Гуда
– Как раз на большой дороге в Йорк чаще всего бесчинствуют лесные разбойники. Все давно стараются следовать на север обходными путями.
– Если грабители найдут в моих пожитках больше четырех пенсов, я скажу им спасибо, – бросил через плечо Ричард Ли. – Из того, что мне удалось занять, почти все ушло на покупку лошади. Поверь, у нас нет причин опасаться разбойников. К тому же, я слышал, Робин Гуд никогда не трогает женщин.
– Да пусть бы он только попробовал меня тронуть, подлый пес! – Катарина подхлестнула коня и рысью обогнала отца, направляясь к большой дороге на Йорк.
Ричард Ли впервые улыбнулся широко и открыто и пришпорил своего гнедого.
Глава шестая. Робин Гуд и Ричард Ли
Искал добычу Робин Гуд,
И вот лесной тропой
Проехал рыцарь на коне,
Как будто бы слепой.
Он не пришпоривал коня,
Поводьев не держал.
Печальней рыцарь через лес
Вовек не проезжал.
Его окликнул Робин Гуд:
«Эй, путник, в добрый час!
Сегодня ты у нас гостишь,
Обедаешь у нас».
«Робин Гуд и Ричард Ли» (из «Маленького деяния Робина Гуда»), перевод Игн.Ивановского
– А какая была морда у шерифа, когда он повернул… нул… нулся к помосту! Ох, видели бы вы его… морду!..
Задыхающийся от смеха Дик Бентли скорчил ужасную рожу, перекосившись набок, и вороной конь, которого он вел под уздцы, негодующе взбрыкнул.
– Видел я его морду, – тоже смеясь, покрутил головой Локсли. – Но попадись ты с этим конем, мы все сейчас болтались бы на виселице!
– Да никогда! Думаешь, я поскупился на смолу и солому, когда расставлял телеги? Сам дьявол не разглядел бы свой хвост в таком дыму. – Бентли нежно похлопал лоснящуюся шею вороного. – А шерифу нужно было лучше присматривать за своим красавцем, знаешь ли!
Он снова захохотал, и все присоединились к его смеху, вновь и вновь вспоминая, как Робин чуть ли не пинками сгонял растерявшихся сыновей вдовы с помоста, как Тук и Аллан, впав в азарт, вопили на разные голоса сперва о пожаре, потом – о грабеже, а потом – и о лишении чести, как им громогласно вторила толпа, как стража метались в дыму туда‑сюда в поисках супостатов…
Хохот разбойников внезапно прервало близкое верещание сороки. Когда из кустов вынырнул Маленький Джон, все луки были уже наготове, а фриар Тук держал у плеча арбалет, с которым в последнее время полюбил упражняться.
Джон, скрестив руки на груди, посмотрел на развеселую компанию с видом Святого Петра, обнаружившего у райских врат нескольких грешников, нагло затесавшихся в толпу праведников.
Пусть Малютка Джон так и не научился толком стрелять из лука, пусть он до сих пор путал кабаний след со следом домашней свиньи, зато он преуспел в умении передвигаться бесшумно, иначе ему не удалось бы застать лесных стрелков почти врасплох.
– Хей, Джон! – Статли опустил лук. – Вам удалось раздобыть что‑нибудь на обед? Шериф почему‑то не пригласил нас в гости, а я дьявольски хочу жрать!
Замечание рыжего Вилла вызвало у разбойников новый взрыв хохота… Только выражение лица Маленького Джона осталось твердокаменно мрачным.
Он посмотрел сверху вниз на Робина Локсли, все еще выряженного в лохмотья и вытирающего слезы веселья льняными оческами, недавно служившими ему старческим седым париком; взглянул на Аллана‑э‑Дэйла, который уже убрал лук и пристроил на бедре арфу с явным намерением приняться за сочинение новой баллады; смерил ледяным взглядом хохочущих взахлеб Тука и Вилла Статли – и напоследок уставился на Дика Бентли, прислонившегося к боку великолепного вороного коня.
– Если хотите жрать, – тяжело выговорил Маленький Джон, – ступайте к Великому Дубу. Дикон и Кен, наверное, как раз дожаривают оленя, которого подстрелили для ваших поминок.
– Чего‑чего? – Статли отлепился от Тука, на плече которого всхлипывал от смеха, и вытаращился на Джона. – Нет, вы только послушайте! Мало того, что он все проспал и нам пришлось самим вытаскивать из петли сыновей вдовы, так он уже нас похоронил! И даже приготовился справлять по нам поминки!
– Я проспал, потому что никто не удосужился меня разбудить! – прорычал Джон.
– Ладно‑ладно, – Локсли примиряюще хлопнул разъяренного верзилу по спине, – в следующий раз я обязательно тебя растолкаю. А сегодня утром ты так храпел, что…
Он вдруг смолк, и остальные аутло тоже навострили уши. От мощеной дороги, служившей главным путем на Йорк, «волчьи головы» отделяло не больше сотни шагов. И постукивание копыт по камням становилось все отчетливее и ближе.
Две лошади. Два всадника. Возможно, два владельца толстых кошельков, золотых цепей, драгоценных перстней и богатой одежды – всего того, что так и норовит сгубить душу христианина, становясь между ним и царствием небесным. Если, конечно, этот христианин – не разбойник, которому сам господь велел поддерживать равновесие между бедными и богатыми.
Аутло обменялись быстрыми взглядами. Дик Бентли зажал ноздри коню, чтобы тот не заржал. Локсли засунул парик за ремень и проверил тетиву лука. Он впервые натянул ее после нескольких дождливых дней, к тому же оставил оружие в кустах, отправляясь к воротам Ноттингема. Не слишком хорошо, но, если повезет, влажная пенька выдержит пару выстрелов.
– Перехватим их у поворота. Дик, привяжешь конягу здесь, а ты, Вилл… Джон, стой, куда ты?
Маленький Джон уже нырял в чащу.
– Пришла моя очередь поразвлечься, – бросил он через плечо. – А вы ступайте обедать!
Да, ступайте обедать, а если вам покажется неинтересным тихо‑мирно слопать подстреленного Кеннетом оленя, напроситесь и вправду на обед к шерифу ноттингемскому!
