Эффект Домино
Похороны организовывал военкомат. На бархатных подушечках поблескивали многочисленные награды «Вдовы». На прощании присутствовало несколько никому не знакомых людей в штатском, стоявших отдельной группкой. До Марины донеслось несколько обрывочных фраз о каких‑то пленках, которые соседка незадолго до смерти передала в органы. Типа записей из личных архивов. Что послушать нужно обязательно, может есть чего интересного…
На этот раз обошлось без залпов холостыми. Военного оркестра также не было. Иначе Антонина Сергеевна, будь в состоянии что‑либо воспринимать, очень удивилась бы звучанию марша «Коль славен»[1] над собственной могилой.
Будучи офицером госбезопасности, она просто обязана была перевернуться в гробу, услышав, как родное государство прощается с героями невидимого фронта под музыку с весьма специфической историей.
Полное название марша звучит так: «Коль славен наш Господь в Сионе». А еще он являлся «священным гимном» русских масонов. И также считался вторым гимном Российской империи, а потом белых эмигрантов, сбежавших из большевистского «ада». В добавок, во время Великой Отечественной, очень почитался в «освободительной» армии генерала Власова…
Незадолго до этого Антонина горевала:
– Не будет рядышком моего Коленьки, – соседка была в курсе, Марина Николаевна рассказал ей историю с рыбалкой и что тело так и не нашли. – А то лежали бы вместе, болтали о своем…
Марина Николаевна согласно кивала, хотя внутренне поеживалась. Она как‑то вскользь говорила соседке, что Коленька был «моим» скорее для ее мамы Лены. Но Антонина сочла факт наличия живой супруги Николая не стоящим внимания недоразумением. Марина смирилась и вопрос более благоразумно не поднимала. Все ради Димочки…
– Так получилось, Марин, что вы моя единственная родня. Детей у меня не было, еще девчонкой насмерть простудила живот. Мужиков то хватало, я особо не скромничала. Все надеялась, что ребеночка мне кто‑то сделает… А вот Коленька все равно мой единственный, – старушка по‑птичьи склонила голову вбок, подперев щеку сухим кулачком. – Как там, кстати, Дима поживает, звонит тебе часто?
Марине было стыдно за сыночка, что редко названивает соседке, и она рассказывала, что Димочка настолько занят, что сама редко слышит его голос.
, Дима так и не смог толком поблагодарить соседку за поступление в пограничный институт. Позвонил через недельку после зачисления. Скороговоркой выпалил несколько дежурных фраз, пожелал здоровья. Потом набирал пару раз. «Еще успеется. Вот приеду в отпуск, поболтаем, время будет», – думал он.
Где‑то к весне, ближе к окончанию второго курса парня совсем замучила совесть. И три дня он пытался дозвониться Антонине Сергеевне. Маму не набирал, из суеверия. Не хотел услышать плохие вести.
Тоня хорошо ладила с техникой. Сигналом к его номеру «Шапокляк» выбрала песню Ирины Аллегровой «Младший лейтенант». А в качестве Диминой аватарки разместила скан сфото молодого Николая. Где они были вдвоем. Молоды и счастливы.
После похорон Антонины, Аллегрова еще какое‑то время задорно пела в пустой квартире, раздражая соседей снизу, которые Иру терпеть не могли. Хотя знали, что «императрица» российской эстрады родилась в их родном городе. Называли ее тогда просто Ирочкой Саркисовой, и до девяти лет голосистая девчушка жила на улице Шаумяна, рядом с Большой Садовой.
Марина только вздыхала и плакала. Диме она тоже не хотела звонить – расстраивать. Через три дня аккумулятор в стареньком телефоне «Шапокляк» сел навсегда.
Квартиру Антонина Сергеевна завещала Диме. Словом, сделала все, что могла за свою такую короткую длинную жизнь.
Эффект Домино 12. Шпионские страсти. Матиас Руст
Удивительно, но самые приятные воспоминания от пребывания в Калининграде у Димки остались от «КМБ», курса молодого бойца. Назначение этого армейского «чистилища» – грубая санитарная обработка нежных гражданских душ.
Основными компонентами этого замечательного процесса являлись три вещи. Доведение до автоматизма готовности на любую глупость отвечать строго по уставу: «Есть!» или «Так точно!» Выработка иммунитета к собственным мыслям. И самое главное – обретение счастливой уверенности идиота, что командир всегда прав.
Но это, если без фантазии подходить. Димка же к прохождению КМБ отнесся творчески. Строевую подготовку на плацу ненавидел еще со школы милиции. Да и зубрежка уставов не вставляла. Поэтому первые недели парень отлеживался в санчасти, успешно симулируя дизентерию.
Успешному выздоровлению больного мешала особая благосклонность майора медицинской службы. Статной, стриженой брюнетки Лидии Станиславовны.
Вскоре на соседней койке в общей палате оказался Олег. У него выявили необычную форму аллергической реакции. Лидию Станиславовну профессионально заинтересовали странные симптомы у новых пациентов. Поэтому поступило указание перевести недомогающих курсантов в отдельную офицерскую палату. На двоих.
Вернее, на троих. Незамужней Лидочке нравились рыжие тоже. Так они стали с Олегом «молочными братьями». Товарищ майор обожала плюрализм и не только идеологический.
Но после присяги «увлечение» прикладной медициной быстро закончилось. Не до того было. Запредельные физические нагрузки и без того выматывали вчистую. Дима быстро согнал лишний жирок, накопленный в ГАИ. Признаться, никогда ему не было так тяжело как сейчас. Даже трудности поступления померкли от нагрузок на его накаченные плечи и беспокойную голову.
Будучи любознательным по природе, учился Димка азартно и упорно. Выкладывался по полной. Всегда рвался в первые и не тормозил. Даже когда нужно было остановиться. Как потом, на плацу.
Хорошо, что Олежка был всегда рядом. И такой тандем помогал им ходить в красавчиках Парни помогали один другому сколько хватало сил. Подбадривали, а если надо и тащили на себе во время кроссов, страховали на опасных тренировках. Хотя в спарринге предпочитали все же не работать, берегли друг друга.
И как особое наваждение всегда хотелось конфет. Шоколадных, карамели – любых, лишь бы сладких. Хотя кормили вполне прилично, молодые тела неустанно требовали еще углеводов и глюкозы. За батончик, казалось, все бы отдал. Доходило даже до крови. К счастью, пока донорской, за сдачу которой курсантам полагалось усиленное питание. А есть хотелось всегда. Вот так проливала молодежь свою кровь в мирное время. Пока за еду. Словом, делились всем: водой, хлебом, конспектами. А потом, как часто бывает, на женщине дружба сломалась.
Любимыми предметами молодого курсанта стали занятия по оперативной подготовке, стрельбе и оружию. А еще все, что было связано с техникой. Любопытство к приборам, аппаратуре, всяким хитрым шпионским штучкам разбудила в Диме Антонина Сергеевна еще на «гражданке».
[1] Указ Президента РФ от 10.11.2007 № 1495 «Об утверждении общевоинских уставов ВС РФ» Гл. 12 Отдание воинских почестей при погребении, ст. 392
