Герцог для королевы

Лиера. Вот как меня зовут. Отличие только в одной букве. Лера‑Лиера. Это хорошо, проще будет запомнить. Что ж, герцог все‑таки сдался, один‑ноль в мою пользу. Только вот на душе почему‑то не радостно.

Я посмотрела на Ксандра исподлобья и медленно, чтобы это выглядело даже не намеком, а прямым предложением, облизала губы, а потом прикусила нижнюю. Герцог предсказуемо залип взглядом и неосознанно притянул меня к себе.

Ну вот и прекрасно, значит, не разучилась. А то в чужом теле я себя чувствовала как в одежде не по размеру. Неуверенно и нелепо.

– Хорошо, тогда нам нужно сделать все, чтобы наследник родился. Нам двоим.

Вместо того, чтобы вырываться, я накрыла его руки своими ладонями и услышала потрясенный выдох. Да, чего герцог не ожидает от вчерашней скромняшки, так это инициативы. Да с самого нашего знакомства стоит мне пошевелиться, как он смотрит на меня как на внезапно заговорившую белку.

Значит, будем удивлять.

Сама собой корона на моей голове не удержится – ее должны намертво прижимать сильные мужские руки. И хорошо, что выбирать, кому эти руки будут принадлежать, я могу сама.

Герцог  мне нравился. На каком‑то зверином, животном уровне. Наверно, в романтических книжках это бы назвали страстью. Не знаю. Но чем дольше я находилась рядом с ним, тем больше хотела, чтобы этот дикий и сильный мужчина принадлежал только мне. Мне одной. И чтобы никакие баронессы даже подойти к нему близко не могли.

В глубине души я понимала, что сделать это будет сложно. И на его ложе наверняка перебывало больше женщин, чем дубовых листьев на здешних гербах. Но что я теряю?

Умирать во второй не так страшно. Здесь у меня нет ни подруг, ни родственников. Шантажировать меня нечем. Карасик прекрасно прокормится замковыми мышами, если со мной что‑то случится. Тут, в незнакомой магической Литавии, у меня есть только я.

А теперь мне очень хотелось, чтобы у меня еще был он. Ксандр. Мало того, страстно желалось, чтобы под этими коровьими глазами восемнадцатилетней дурочки он бы разглядел настоящую меня. Ту самую, которая знает себе цену.

Но в этом деле у меня был союзник – темнота. Она скроет от герцога то, как я выгляжу сейчас, оставив только ощущения. Так что получится хоть немного побыть собой. Заодно посмотрим, от чего приходят в восторг здешние баронессы и лезут на столы. Может, как только я получу желаемое, глупое сердце перестанет так колотиться?

Я развернулась, прижалась к герцогу спиной, откинула голову ему на плечо и спросила очень тихо:

– У тебя есть какие‑то зелья, чтобы помогли зачать?

– Нет, – в голосе Ксандра слышалось легкое удивление, и он перестал сжимать мои плечи в стальной хватке. Смысл держать капканом то, что не убегает? Мало того, само льнет к рукам. – Скорее другие, с обратным действием. Многие дамы страстно желают женить меня на себя, с тех пор как я овдовел. Приходится быть осторожным.

– О. Большая охота на знатную добычу? –  я не удержалась от шпильки, а Ксандр весело хмыкнул куда‑то мне в шею, оценив. – Это нам не подходит. Осторожность придется отбросить. Ну так как, герцог? Где ваша часть сделки? Или все‑таки решили положиться на то, что покойный король все сделал сам?

– Даже не думал. Джастин все делал хуже некуда.

Я почувствовала, как легко порвались под его пальцами завязки плаща, а потом треснул корсет – герцог даже на секунду не задумался о том, в чем мне через половину замка возвращаться к себе.

Но от того, сколько силы пряталось в этих руках, меня это тоже перестало волновать. Пусть его, хоть голой. Тогда сам и проводит.

Томление, зародившееся где‑то под грудью, разлилось сильнее, охватывая плечи и шею, я прижалась к герцогу теснее и прошептала:

– Погаси свечи. Хочу… темноты.

Он и погасил. Метательным ножом, швырнув его через полкомнаты так, что лезвие срезало огоньки.

И остались только свет от углей в камине, который мне уже не мешал, и мягкий мех шкур на широкой кровати.

 

19. Опять Карасик

 

Если бы не Карасик, который работал сигнальным звоночком, я бы точно нарвалась на стражу.

Но мой замечательный кот не только дождался, пока беспутная и по здешним моральным нормам распутная хозяйка выберется из чужой постели, но и проводил до комнат, не дав заблудиться и оберегая от лишних глаз.

Дозорных мы встретили трижды, но у дверей моих покоев по‑прежнему стражников не было. Я осторожно прокралась к себе в комнату, держа утянутый тайком кувшин с остатками воды и завернутый в плащ хлеб.

Сейчас есть не хотелось, зато будет запас на завтра. Еду и воду пришлось спрятать за портьерой, в самом темном углу. Судя по пыли, туда не заглядывали год, а то и больше.

Я нырнула в огромную кровать, нашла там железную сковороду с крышкой, очень удивилась, но вспомнила, что это грелка. Внутрь засыпались угли, а потом согревались простыни и одеяла. Вот ведь, в этом мире и магия есть, а туфель нормальных пошить не могут и отопление никуда не годное.

Сковорода успела уже остыть. Пришлось осторожно вытянуть ее за ручку, стараясь сделать так, чтобы она случайно не раскрылась и угли не высыпались в кровать. И забравшись под удивительно пушистое одеяло, свернулась клубком и смогла спокойно обдумать то, что наворотила за эту ночь. При этом сомнений в том, что наворочено с гору, не возникало.

Герцог Ксандр в постели был… хорош. Наверно, ни с кем и никогда мне не было так восхитительно с первого раза. Может, сыграло роль, что я все‑таки влюбилась – ну если быть честной с самой собой. Ведь не хотела же… в моей ситуации доверяться чувствам глупо, но сердцу не прикажешь.

Я влетела в него со всего маху ровно с того момента, как вчера увидела. А теперь – и двенадцати часов не прошло, как я оказалась в его постели. И всерьез планирую как можно скорее выйти за него замуж и родить ребенка. И ночи в нашей супружеской жизни обещают быть жаркими и полными огня.

Забавно, но, кажется, мне удалось Ксандра удивить. Он совершенно точно не ожидал от меня – вернее от дочки правителя Харта и вдовы своего брата – страстности. Может, королевам тут полагалось лежать, смотреть в потолок и думать о Литавии? У меня в объятьях Ксандра этого не вышло. Зато получилось другое. И даже несколько раз. И каждый следующий раз был восхитительней предыдущего.

По телу разливалась теплая, приятная истома. Колибри влюбленности под ребрами немного притихла. Мельком подумалось, что завтра похороны мужа, которого я ни разу не видела живым, допросы и главное – объявление о том, что мы с герцогом заключаем брак. Но это все – через несколько часов.

Я уже почти уснула, когда ко мне на кровать с разбегу запрыгнул Карасик и вместо того, чтобы по старой привычке улечся в ногах, с требовательным мявом стал тереться о мою шею.

– Что стряслось? Тебя выпустить?

Виноградные лозы за окном вполне позволяли коту совершать короткие прогулки в парк и не замеченным слугами возвращаться обратно. А то еще неизвестно, как на его присутствие отреагируют. Может, тут не принято заводить питомцев?