Герцог для королевы

Священник хмурился и казался мрачнее тучи. Под глазами залегли темные тени – не похоже, чтобы этой ночью у него вышло поспать.

Рядом с ним в таком же кресле сидела тощая женщина лет шестидесяти. Цыплячья шея, очень длинные почти цыганские серьги с неограненными камнями. Седые волосы забраны в высокую прическу. Тонкие губы поджаты неодобрительно, а худые пальцы вертят какую‑то деревянную игрушку, похожую на юлу. Детский волчок – с одной стороны острие и широкое основание.

Герцог Тармель и его брат Гектор тоже были здесь. Стояли за креслами и, склонившись друг к другу, что‑то тихо обсуждали. Гектора я только сейчас смогла разглядеть – он был больше похож на Ксандра, видимо, оба взяли от своего отца мощное телосложение и манеру упрямо наклонять голову. Но в Гекторе не было той привлекательной червоточинки, той смеси из насмешки и злости, которая делала герцога Ксандра таким восхитительным поганцем. И которая, кажется, проникала мне в сердце, напрочь минуя мозги.

Если сравнить их с собаками, то Гектор походил больше на мастифа, а Ксандр – на ротвейлера. Тармель же напоминал борзую – изящную, красиво вышагивающую на поводке у хозяйской ноги, но догоняющую зайца за полминуты. И рвущую ему горло за пару секунд. От его взгляда, вроде бы приветливого, меня прошиб озноб.

Стражники, которые в беспокойстве вломились в мои покои, теперь стояли у окна и всем видом старались не мешать тем, кто сидел в креслах. Старший охраны невозмутимо чистил ногти лезвием короткого ножа.

Двери в остальные комнаты были распахнуты настежь, и оттуда доносились тихие озабоченные голоса.В целом все походило на обыск, но в средневековом стиле. Похоже, что одним рухнувшим на кровать балдахином тут не обошлось. И дела еще серьезнее: этим утром я действительно чудом избежала гибели. И возможно, не один раз.

 

Конец ознакомительного фрагмента