Господа Игры, том 2

Гудрун курила уже третью сигарету подряд: ей очень не нравилось, что Йен хет Хоофт пошел на поводу у Третьей Стороны. Она могла ожидать от Ишанкара чего угодно, но то, что они спокойно согласятся расстаться со своей реликвией, предположить могла только во сне, и сон этот был страшным. Гудрун была наслышана про Черную Книгу, но не могла даже представить, что в ней содержится, а учитывая, что ′т Хоофт строго‑настрого запретил аль′Кхассе даже прикасаться к ней, лучше бы она вообще никогда не была написана. Теперь же, отданная в перспективе Кайо Ноэлю, она представлялась Гудрун бомбой замедленного действия, и взрывной волной должно было накрыть всех, в этом Гу ни капли не сомневалась.

Ее злило также и то, что ей во всей этой истории выпала роль посредника. Она абсолютно не хотела быть арбитром между Ишанкаром и Третьей Стороной, принимать их на своей территории, и уж тем более не хотела видеть у себя в кабинете Черную Книгу Ишанкара, а Йен принес их аж целых пять, и от того, как накалился и зазвенел воздух вокруг них, Гудрун стало жутко: с такой магией она сталкивалась считанные разы.

′Т Хоофт пришел не один. Нурали‑ходжи еле сдерживал себя, чтобы не взорваться, и предметом его гнева был не Ноэль, а ′т Хоофт. Нурали считал его предателем. Маг спокойно сидел в кресле и со скучающим видом рассматривал книжные полки. Нурали стоял позади него, исподлобья глядя то ′т Хоофту в спину, то на Ноэля, то на Гудрун. Сайхо застыла в одной позе спиной ко всем минут пятнадцать назад и с тех пор ни одним движением не выдала, что жива. Черная коса толщиной в руку стекала по позвоночнику ниже пояса.

Гудрун недоумевала, как умнейшая женщина, потомственная шаманка с Алтая, могла связаться с Кайо Ноэлем. Сайхо была не просто правой рукой Ноэля. Она была его интуицией и в некоторых случаях мозгом, а еще она была его женщиной, – и вот этого Гудрун не понимала совершенно. Однако, если кто и мог безошибочно определить, какой именно из разложенных на столе фолиантов и есть та самая Черная Книга, то только Сайхо. На взгляд Гудрун все пять выглядели абсолютно одинаково. Кайо предугадал, что ′т Хоофт приготовит какой‑нибудь сюрприз, и перестраховался: Сайхо в борьбе с книгами была универсальным оружием.

– У меня мало времени, – резко сказала Гудрун. – Мой кабинет – не место для игры в молчанку. Разбирайте свою макулатуру и проваливайте все!

– Могла бы быть и полюбезнее, – упрекнул ее Ноэль. – Речь ведь идет о твоей подопечной.

– Она мне никто, – в том же тоне отбилась Гудрун. – Я не в восторге оттого, что мне приходится приглядывать за Йеновой зверушкой!

Кайо усмехнулся:

– Лгать в Лиге не учат, да, Гудрун?

– Забирай книгу и катись отсюда!

– Я бы тоже хотел вернуться к делам, – поддержал Гудрун ′т Хоофт.

Сайхо лениво отвернулась от окна.

– Вы меня утомляете, – с еле заметным акцентом по‑немецки произнесла она.

Она подошла к столу и застыла над книгами.

Йен понимал, что Сайхо узнала, какая из книг истинная, как только Нурали вошел в кабинет Гудрун. Перед ней не было проблемы выбора, она могла бы сразу указать на Черную Книгу, ее чутье было абсолютным. Сайхо было интересно, что же находится в других. Она пыталась пройти сквозь наложенную на книги защиту, но терялась в окружающих их потоках силы. Йен втайне жалел, что Сайхо не принадлежит Ишанкару. Лишней она точно бы не была.

Кайо нервничал. Он старался не показывать вида, но глаза выдавали его целиком. Кайо хотел Черную Книгу. ′Т Хоофту была недоступна такая степень желания.

Сайхо провела рукой над всеми томами. Она наслаждалась привязанной к ним и скрытой внутри них магией. Ей было сложно оторваться от этого потока и вернуться обратно в мир, где магические силы были ограничены. Кайо подошел и встал рядом.

Хет Хоофт увидел, что Кайо сразу клюнул на его книгу: маг постарался, чтобы от нее нельзя было отвести взгляд. Йен не был суеверен, но радоваться раньше времени считал лишним, однако бороться с собой было неимоверно трудно – он уже чувствовал себя победителем. Где‑то внутри зарождалась эйфория, как в молодости, когда он сидел на Дар Элайя, как на наркотике. Именно поэтому он перестал играть: научился радоваться жизни без впрыска адреналина и гордыни в кровь.

– Эта, – коротко сказала Сайхо и указала пальцем на вторую книгу слева.

– Уверена? – спросил Кайо.

Сайхо взглянула на него с презрением, отвернулась и отошла обратно к окну.

Йен подумал, что Кайо совершил ошибку, которую Сайхо простит ему нескоро, если вообще простит.

Но Кайо колебался. Он сам вытянул руку над книгами, и его с ног до головы обдало магией, так что волосы на голове колыхнулись, словно под ветром. Он хотел книгу Йена.

– Скажи мне, Сайхо, – спросил он. – Почему Черная Книга не фонит? Будто в ней нет никакой силы?

– Ты сомневаешься в моих словах? – Сайхо обернулась к нему. – Взгляни на Нурали. Этого тебе должно хватить.

Кайо посмотрел на Библиотекаря, но не увидел ничего, кроме неприязни к себе и ′т Хоофту.

– Я бы никогда не смогла определить, какая из книг именно та самая, – соврала Сайхо, – потому что другие книги в разы сильнее, но Библиотекарь не может ошибиться. Он знает, какая из книг Черная.

Кайо снова взглянул на книги. Он всегда думал, что Черная Книга должна обладать неимоверным потенциалом, быть сборником магических знаний и сосудом силы. Слова Сайхо шли вразрез с его прежними представлениями. Черная Книга единственная из всех, лежащих перед ним, была самой обыкновенной книгой. Кайо был практиком, но Сайхо никогда не ошибалась. Превозмогая желание взять другую, он протянул руку к книге, на которую указала Сайхо.

Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет Гудрун вошел Гиварш. Нурали вздрогнул и обернулся, Кайо замер, остановив пальцы в миллиметре от обложки. Хет Хоофт устало вздохнул, взглянул на Мориса, с ехидной усмешкой остановившегося возле его кресла, и сказал:

– Я же просил тебя не приходить, Морис.

– Извини. Не мог пропустить такое зрелище. Когда еще я увижу Черную Книгу Ишанкара?

– Судя по всему, больше никогда, – ответил ′т Хоофт.

Гиварш посмотрел на Ноэля и неприятно улыбнулся:

– Жаль. Жаль, что она уходит.

– ′Т Хоофт, – Кайо смотрел магу в глаза. – Я думал, комедианты у вас только Ректоры. Что ты тут устроил?

– А что тебя так раздражает, Кайо? – вкрадчиво спросил Гиварш. – Йен тут вообще ни при чем. Просто я и правда не мог не проводить книжку в последний путь, так что я не назвал бы это комедией, а, глядя на Нурали, можно смело утверждать, что для Ишанкара это трагедия. Книга принадлежала нам больше двух тысяч лет, а теперь уходит в руки какого‑то подонка. В твои руки.

Нурали резко развернулся и вышел, хлопнув дверью.

– Что это значит? – спросила Гудрун, и ′т Хоофт уловил в ее голосе неподдельный испуг.

– Это значит, что Сайхо выбрала верно, – ответил он.