Грань невозврата. Книга первая. Амулет тьмы

Светлана резко бросила трубку, не дав Николаю договорить. Задевало еще сильнее, то, что она любила стоять на своем и требовать то, что ей хочется. При этом считала, что она ему за счастье.

– Курица, блин, – сказал он сквозь зубы, стукнув рукой по рулю.

Не выпуская телефон из рук, Николай проверил время. Ему показалось, что часы на телефоне отстают на две минуты. Так и было. Бросив аппарат на сиденье, он снова перевел взгляд на дорогу и опешил от страха. С левой стороны, прямо в кабину летела машина. Последнее, он что запомнил, это яркий свет фар. Он только и успел, что прикрыть лицо рукой и закричать.

 

Глава первая

 

Этой ночью лил сильный дождь. По дорогам стекались ручейки, образовывая в мелких дорожных ямках озера. Растущие в парках деревья, развернув листья навстречу дождевым каплям, вдоволь насыщались влагой и прохладой.

Редкие прохожие выбирались в круглосуточные магазины в поисках «микстуры счастья». Машины в это время ездили в основном по главным улицам. Город готовился ко сну.

Где‑то, в глубине кварталов, вблизи подъездов, были слышны сонные голоса местных жителей, «желавших друг другу спокойной ночи». Все утихало…

Хотя нет, не все! В пелене тишины образовалась пробоина – гул мотора. То нарастающий, то медленно убывающий, то протяжный. Это был серебристый БМВ Икс шесть. За рулем сидел не кто иной, как Максим Соловьев. Он редко, на кажущейся ему пустынной дороге, оглядывался по сторонам, и просто наслаждался скачками стрелки спидометра от отметки в сто до отметки в сто двадцать и выше.

Брюнет ростом около метра девяноста, он не обременял себя ни узами брака, ни скромностью, ни жалостью. В приоритете у него комфорт и удовольствие. Такие, как он, слепо убеждены в собственном превосходстве над другими.

Максим в свои двадцать восемь лет уже занимал должность топ‑менеджера в одном из крупных банков. На этом посту он показывал себя жестким, нетерпеливым, а порой и бестактным, чем вызывал у своих подчиненных бурю негодования. Однако были те, кого изнутри разрывала зависть.

На месте штурмана сидела его не очень трезвая подруга Кристина. Пикантного телосложения брюнетка с длинной челкой и серыми глазами; ростом на голову ниже Максима. Она очень любила дорогие наряды, украшения – все, что могло вызвать восхищение, и у подруг в первую очередь. Никто толком не мог понять, что эта девушка нашла в богатеньком мальчике с весьма узкими интересами. Он, как ее уверяли, думал только о себе, о своей прибыли, а она для него лишь очередное увлечение. Но Кристина никого не слушала. В свои двадцать три года она, как говорили ее подруги, «сорвала куш». Молодой, богатый, стильный, при должности. Послужной список «будь здоров»! Выросла Кристина в бедной семье, и ей хотелось чего‑то большего, чем просто работать с утра до вечера под началом особы бальзаковского возраста с проблемами в личной жизни. До окончания университета так и было. Ей это очень быстро надоело, и она принялась искать свое счастье. И нашла!

– Дорогой, у тебя… такой шикарный пинжачок! С от… отли… в‑вом!

Кристина восхищалась всем, что попадалось ей на глаза. И если вдруг появилась бы муха, то звук ее крыльев был бы сравним с симфонией Рахманинова. Но в данный момент предметом ее зрительного восторга стал клубный пиджак Максима, заказанный им не то в Лондоне, не то в Торонто. Это было очень давно – год назад. Он и сам не помнил, когда именно и что его подвигло зайти в одно дорогое ателье.

– Пиджак как пиджак! Что тут особенного? – С некоторым пренебрежением отозвался он.

– Ну‑у, – сделала Кристина губы «дудочкой» и игриво пригрозила пальчиком. – Не скажи, очень красивый лапсердак!

– Кристь, веди себя нормально, я тебя очень прошу! – Сказал Максим, как ни странно, не повышая тон. В ответ та начала ржать как лошадь, мотая бутылкой дорогущего коньяка перед глазами своего кавалера, что его изрядно раздражало.

– Кристин, не мешай мне! Я же за рулем! – Начал возмущался Максим, ведя себя на удивление спокойно. Вероятно, виной всему длительный перелет из Греции в Россию, от которого он очень устал, и ему не хотелось реагировать ни на что.

– Ну, пуся‑пуся‑пус‑ся!?? – Подначивала та его, толкая в плечо.

Она принялась его щупать как осьминог то за ноги, то за руки, не давая ему покоя. Максим еле сдерживался от резких высказывай, зная, что в таком состоянии с Кристиной надо быть предельно вежливым. Но она продолжала тыкать своими острыми, как бритва, ногтями и прямо в брюки, что донимало как никогда. – Тебе что, скучно? – Игриво строила она глазки.

– Кристин, мне не скучно! Я просто устал! – Взял он ее руку и откинул в сторону, на что та сначала обиделась.

– Я тебе надоела?? Может, мне уйти??

Максим знал, что в таком состоянии Кристина способна на что угодно, поэтому последняя фраза его насторожила. Он на секунду перевел взгляд в ее сторону и увидел, как она стала тянуться к ручке двери.

– Ты ее не откроешь! – Высокомерно отозвался Максим.

– Тогда я буду биться головой об стекло!! – Разозлилась она. – Меня кто‑нибудь услышит и выпустит отсюда!!

Вся эта чехарда сильно надоедала Максиму. Кристина стала, как гусеница, ползать по сиденью.

– Ты что, блин, делаешь? Что тебе не сидится?

– Я хочу выйти! Я же тебе надоела!

– Перестань нести чушь! Веди себя как большая девочка!

Кристина резко утихомирилась, что еще больше напрягало.

– Ты меня любишь? – Вдруг спросила она тоскливым голосом, глядя в черноту ночи.

– Конечно, дорогая! – Ответил он с напускной игривостью. – Я тебя очень люблю! Ты у меня золото!

– А‑а‑а!! Значит, я тебе не надоела! Значит, любишь, – икнула она, – это хорошо.

Максим снова на мгновение отвлекся от дороги в сторону Кристины. Скрестив руки и отвернувшись, она стала наблюдать за тем, как стекающие по стеклу капли дождя искажали свет от окон домов и фонарей. Прошло буквально несколько минут, и ей тут же захотелось поиграть снова.

– Слушай, Максик! Я чего подумала… – Сказала она, сделав просветленное лицо, и «зависла», впав в раздумье, как медведь в спячку. Думала она около минуты, вертя головой то в сторону Максима, то на дорогу, то вовсе куда‑то вправо.

– О чем в таком состоянии можно вообще думать? – Мелькнуло в голове Максима.

И тут она выдала, как ей показалось, самое гениальное умозаключение.

– А давай съездим на Канары? Или на Мальдивы? – Наконец, продолжив свою мысль, она приняла очень серьезный вид.

– Что ты так на меня смотришь? – Захихикала она.

Глядевший на нее Максим думал, что ее вывернет наизнанку от смеха.

– Да, какая‑то ты странная, – слегка улыбнулся Максим, – мы же только вернулись из солнечной Греции!