Хирург сердца моего

– Что случилось, не сказали? – мужчина стал сохранять документы.

– Нет, но кажется что‑то по поводу Марго и сегодняшней пациентки с выпадением. Там много народу в кабинете, – заговорщическим шёпотом произнесла девушка. – Может ее уже, наконец, уволят!

В голосе девушки слышалась надежда.

– Свеееета, – Саша закрыл свой аккаунт в рабочей системе и поднялся с кресла. – Некрасиво так говорить. Она ведь наша коллега.

– Александр Валентинович, – девушка совсем по‑детски надула губы. – Да ну достала она всех, с ней работать невозможно.

Саша с улыбкой взглянул на девушку, что была росточком ему по грудь и, подойдя к девушке, легонько щёлкнул ее по носу.

– Нужно учиться работать с любыми людьми, такова наша доля, – он говорил спокойно и с улыбкой.

– Но вы ведь сами сегодня на нее почти накричали! – Света смотрела на своего начальника чуть ли не влюбленными глазами.

Александр Валентинович Баринов был ведущим акушером‑гинекологом‑хирургом городского роддома, считавшимся лучшим в городе. Его специализацией были сложные роды, когда роженица не могла обойтись без вмешательства хирурга.

Обаятельный, добрый, улыбчивый и приятный в общении молодой мужчина. Его обожали все особи женского пола, от мала до велика. Он умудрялся находить общий язык почти со всеми. Всегда поможет, всегда поддержит. Никогда не кричал и не повышал голоса на своих коллег, и даже нерадивых студентов, что проходили у них практику. Весь женский коллектив роддома недоумевал, почему такой шикарный мужчина, и до сих пор не женат.

Пациентки строили ему глазки, студентки беззастенчиво флиртовали, но Александр Валентинович лишь улыбался, и шел заниматься своей любимой работой.

– Да, за что непременно извинюсь, – кивнул Саша, мягко направляя девушку к ее рабочему месту.

– Но…. – хотела возмутиться та.

– Света, запомни, когда мы на работе, мы врачи….

– Медсестры, – с улыбкой поправила его девушка.

– Или медсестры, – кивнул он, улыбаясь. – Мы в первую очередь профессионалы, а профессионал оставляет свои эмоции перед дверью роддома.

– Но если невозможно?

– А если невозможно, у тебя есть начальство, к которому ты можешь обратиться.

– Я обращаюсь к вам! – топнула ножкой девушка.

Сашка тихо рассмеялся.

– И я тебя услышал, а сейчас иди, проверь как наша пациентка в вип‑палате.

– Хорошо Александр Валентинович, – кивнула девушка и поскакала выполнять поручение.

– Болтушка, – Александр с улыбкой покачал головой и направился в кабинет заведующего роддомом.

Мужчина постучался, и отрыв дверь вошел в кабинет заведующего. Там, как и говорила болтушка Света, было довольно много людей: заведующий послеродовым отделением, заведующий приемным отделением, хирургии, Марго и сам заведующий роддомом.

– Вызывали, Эдуард Константинович?

– Да Саша, проходи!

Солидный мужчина, слегка за 60, с почти полностью седыми, но густыми волосами, аккуратной бородкой и цепким, мудрым взглядом. Он был врачом от Бога, и руководил роддомом железной рукой. Воспитал достойную смену и, уверившись, что его врачи достойно справляются со своими обязанностями делегировал им большую часть своей мед‑практики, переключившись на административные дела. За 10 лет он сколотил, можно сказать, золотой состав роддома, выведя его в число лучших в городе. К ним везли самые сложные случаи. Роддом был полностью ориентирован на деток. У них была лучшее перинатальное отделение, детская реанимация, постродовое отделение, приемник с лучшими аппаратами диагностики. Палаты разного уровня комфорта, от общих палат, до вип. Надо отдать должное, что общие платы были прекрасно оборудованы, и мамочки, что поступали к ним по скорой, ни в чем не нуждались. Отношение персонала и уход был на высшем уровне. Заведующий очень трепетно относился именно к этому факту, не разделяя Вип пациентов и тех, кто поступал по полису.

– Саша, – начал Эдуард Константинович. – Думаю, ты догадываешься, по какому поводу мы собрались.

Саша кивнул, и присел на стул, перед Марго, что сидела по другую сторону стола.

– Да, если позволите, во‑первых я хотел бы извиниться перед Марго, за неподобающее отношение к ней, как к даме. Я был груб Марго, за что приношу свои извинения, – мужчина смотрел в глаза женщины, что сидела напротив. – Во‑вторых, что касается рабочих моментов, ответственности с себя не снимаю, но если подобное бы повторилось, поступил бы так же.

Марго шумно выдохнула и отвернулась от Саши.

Эдуард едва не закатил глаза. Марго являлась раздражителем для всего коллектива и никто уже не мог с ней нормально работать, жалобы сыпались ото всюду.

– Саша, Марго утверждает, что ты грубо отобрал у нее пациентку, и унизил при всем коллективе.

Саша удивленно выпучил глаза.

– Чем же я тебя унизил, Марго?

– Ты еще спрашиваешь? Ты оттолкнул меня! – вскинулась женщина.

– Марго, – Саша чуть наклонился к ней, и заговорил спокойным, миролюбивым голосом. – Ты давила на пациентку, говорила с ней грубо, и довела ее до слез. Девочка, у которой отошли воды, и уже почти сутки были схватки, было раскрытие, просилась отпустить ее домой, и плакала. Ты считаешь, что такое поведение приемлемо? Особенно если учесть, что у нее был крайне сложный случай.

– Она не понимала, что я ей говорила, мне пришлось повысить голос.

– Марго не ври! – подала голос заведующая приемным. – Я была там, девочка дала тебе согласие на операцию, а ты продолжила на нее чуть ли не орать. А когда она заплакала, всем вообще показалось, что ты готова ее убить.

Марго только поджала губы.

– Марго, ты прекрасный врач, – Саша хотел коснуться ее руки, но женщина отдернула ее. – Но твое психоэмоциональное состояние вызывает опасение всего коллектива.

– Я знаю, что вы все так и ждете, чтоб меня уволили!

– Марго, никто этого не хочет…. – начал Эдуард.

– Ой, да перестаньте уже сопли разводить, – раздался голос Дмитрия, ведущего врача перинатального отделения. – Марго, никто не хочет, чтоб тебя увольняли, но ты откровенно всех достала. Все хотят нормально работать, а не терпеть твои истерики. Еще бы десять минут выяснения отношений в приемнике, и у младенца началось бы кислородное голодание, не мне рассказывать тебе, что это значит.

– И что ты предлагаешь, Дима! – вскочила женщина.