Хозяин драконьей гряды
До боли сжимает руку в кулак, не чувствуя, как ногти врезаются в кожу.
– Эйран!!! – гремит под сводами замка голос хозяина.
– Да, Ваша Светлость, – верный слуга уже через миг на пороге.
– Ребенка перенести в мою спальню. Больше света, больше тепла. Найди двух кормилиц и доставь из столицы лучшего целителя. Обещай ему все, что угодно, но он должен быть здесь завтра с утра. Иди!
– Слушаюсь, мой лаэрд.
Габриэль отступает в тень, когда комната наполняется слугами. Боль сжимает его виски, но он терпит. Боль простреливает колено, но он лишь крепче сжимает трость и сильнее чеканит шаг.
Мрачной тенью проходит по коридору. На миг, поддаваясь порыву, останавливается возле закрытых дверей. Тянется к бронзовой ручке, сделанной в виде головы льва.
Это спальня Авроры.
И стоило бы зайти, справиться о самочувствии. Как‑никак, она родила ему сына…
Но в последний момент рука замирает и падает.
Нет, ни к чему. Он дал ей все, что записано в брачном контракте. Теперь, когда сын родился, она ему ничего не должна.
Пусть убирается.
К тому же… она не смогла разбудить Шеннасайн.
Глава 1
Меня разбудили звуки.
Не привычный шум машин или дикие вопли Тиля Линдеманна, которого преданно и беззаветно любит сосед.
Нет, это было что‑то другое, непривычное слуху и от того странное.
Шум ветра, шелест листвы, переливы жаворонков…
Жаворонки?! Откуда жаворонки в сентябре?
От удивления я открыла глаза и уставилась в потолок.
Красивый такой. Высокий, сводчатый, украшенный искусной лепниной, подчеркнутой золотыми мазками. В центре – огромная люстра, вся из прозрачных голубоватых кристаллов. А между узоров лепнины, прямо вокруг основания люстры, расположились картины.
Я приподнялась на локте, машинально прищурилась, пытаясь рассмотреть, что там нарисовано. И удивилась еще больше. Кажется, у меня еще и со зрением что‑то не то…
Куда делись мои «минус два»? Я из принципа очки не ношу, да и привыкла уже жить немного в тумане. А тут такое…
Удивление сменилось тревогой, когда взгляд скользнул ниже.
Странная комната. Слишком большая и помпезная, чтобы находиться в стандартной квартире. На стенах панели, отделанные золотым орнаментом, между панелей – пилястры, украшенные псевдо‑капителью со сложным узором. Одна стена от пола до потолка вообще закрыта плотными шторами, подозрительно напоминающими портьеры в театре. Пол выстелен гладкими плитами. Мрамор? Очень похоже…
Мебель тоже причудливая. Вся деревянная, с тонкой резьбой, украшенная эмалью и разноцветными камешками.
Дальний угол отделен ширмой, и везде, куда ни глянь, повторяется один и тот же рисунок. Драконы. Сотни крылатых ящеров в разных позах.
Куда я попала?
События вчерашнего дня навалились так резко, что я со стоном рухнула обратно в кровать.
А вчерашего ли?
И что за бред мне приснился, что я родила?
Откинув плотное стеганое одеяло, быстро ощупала живот.
Черт! Он как сдувшийся шарик.
Уже следом за этим пришло понимание, что между ног у меня что‑то лежит.
Сдерживая страх, села и задрала подол рубашки, больше похожей на саван. Так и есть, кто‑то поскупился мне на прокладки. Зато на тряпки расщедрился, запихнул под меня полпростыни!
А еще я поправилась и обзавелась ямочками на бедрах. И кожа стала намного белее. Куда делся мой черноморский загар?!
Ситуация казалась настолько абсурдной, что я не сдержалась и хихикнула. И тут же поняла, что меня начинает трясти. Наверное, шок…
Скрипнула дверь между пилястрами.
Я вздрогнула, быстро одергивая подол. Вцепилась руками в одеяло и натянула до самого подбородка. Ошарашенным взглядом уставилась на ту, что вошла.
– Ваша Светлость, вам еще рано вставать. Роды были трудными, вы потеряли много крови! – закудахтала женщина, приближаясь ко мне.
На вид ей лет сорок. Пышная, круглолицая, в длинном коричневом платье с передником. Волосы убраны под белоснежный чепец с острыми ушками.
Чепец?!
– Что… происходит? – я судорожно сжала край одеяла. – Где я?!
Хотела сказать это громко и четко, но голос подвел, так что вышло довольно жалко.
– Как где? – удивилась незнакомка, разворачивая рядом со мной бурную деятельность. – Конечно же у себя в покоях! Ох, и напугали же вы нас, госпожа. Мы за душеньку вашу всем замком молились! Боялись, что вы тоже того… как другие…
Другие?
Это слово отдалось в душе холодком.
Женщина подозрительно шмыгнула носом и быстро утерлась. Затем направилась в противоположную от кровати сторону, где стояла пресловутая ширма. Дернула какой‑то шнурок, ширма собралась в гармошку, и за ней открылся вид на огромную ванну. Белоснежную, стоящую на бронзовых ножках в виде львиных лап. В мраморной стене над ванной тускло поблескивали знакомые вентили. Я такие видела в квартире у бабушки. То ли бронзовые, то ли латунные.
А еще там было зеркало. Овальное, в тяжелой раме с завитушками. И такое старое, что поверхность его покрылась патиной.
Мне до ужаса захотелось глянуть в него. Словно там меня ждало что‑то важное.
Женщина покрутила вентили, и из толстого короткого крана в ванну хлынула вода.
