Хозяйки черного кота. Выстрел из прошлого

– Что ж, пожалуй стоит прервать допрос на пару минут, вам нужно прийти в себя, а мы с Ирой пока выйдем, постоим на балконе, – видя истерику свидетеля, предложила Кира и потянула Иру за собой к двери, ведущей на балкон.

Там было совсем не жарко, но я от своих хозяек ни на шаг не отставал, я все‑таки верный кот.

– Как думаешь, мог он подстроить убийство своего соперника? Подменить револьвер для него не составляло труда, хоть он и не выглядит богачом, но у него наверняка есть какие‑то связи, он ведь готовил реквизит не для одного этого спектакля, – прикрыв дверь в кабинет, спросила Ира.

– Думаю он бы выбрал какой‑то другой способ, чтобы избавиться от соперника. При подмене револьвера все сразу указывает на него. И мотив, и возможности. Неужели он не мог придумать что‑то попроще? Даже просто ударить кирпичом по голове на улице и сымитировать ограбление.

– Может он специально хотел, чтобы все произошло на сцене, чтобы все увидели и Лиза вернулась к нему. Хотя, разве после такого она могла бы вернуться?

– Думаю, что нет. Ир, нам пожалуй пора возвращаться, его истерике уже пора бы пройти, – ответила Кира и мы вернулись в комнату.

Реквизитор уже вполне пришел в себя и сидел со своим обычным меланхоличным лицом. Увидев нас, он поспешил извиниться за свои эмоции и продолжил свой рассказ.

– Вы не подумайте, что я такой подлец, что мог бы допустить, чтобы Лизонька страдала из‑за меня. Как бы мне этого не хотелось, но я видел, как сильно она его любит и как она счастлива рядом с ним. Я страдал, очень сильно страдал, но сделать ее несчастной я просто не мог. Поверьте мне.

– Хорошо, мы вам верим, – ответила жалостливая Кира. – Но расскажите нам, не видели ли вы что‑то подозрительное в последнее время, может убитый с кем‑то ссорился?

– Нет, ничего такого, все было как обычно. Разве что тот случай с грузчиком, Антон подставил его перед начальством.

– Это вы про пропавший стул? – тут же вспомнила Ира.

– Да, именно про это, – ответил удивленный такой осведомленностью Михаил. – Вот они после того конфликта вообще перестали разговаривать, хотя Антон всегда вел себя как выскочка, будто он один такой гениальный, а все остальные – люди низшего сорта.

– А что вы знаете про отношения Антона и Савелия Куницына? – решила выяснить Кира.

– Я знаю только то, что Куницын сам хотел играть главную роль, а ему дали всего лишь эпизодическую роль брата. Я сам слышал, как он много раз просил мистера Джеральдсона дать ему роль побольше, но безрезультатно.

– Понятно, большое спасибо за ваши ответы. Вы можете быть свободны, – вежливо попрощалась Кира и проводила свидетеля до двери.

Снаружи, около кабинета, уже стоял бородатый мужчина в рабочей одежде, судя по всему тот самый грузчик Петров. Кира пригласила его зайти, а сама, взяв у Иры протокол, присела на свое место. Тем временем, грузчик боязливо посматривая на моих хозяек, присел на свободное кресло у самой двери. А Ира, взяв допрос в свои руки, тут же перешла к делу.

– Итак, Вы Петров Аркадий Юрьевич, работаете здесь грузчиком и имели конфликт с убитым.

– Что, кто‑то уже доложил? – едва сдерживая досаду проговорил свидетель. – Да, вы все верно сказали, девушка, все так и есть.

– Будьте добры, расскажите нам поподробнее об этом.

– Да что тут рассказывать, живу я действительно бедно: ипотека, пара кредитов да жена с тремя детишками. А тут действительно стул на кухне сломался, уже никак было не починить, вот я и ляпнул в столовой про стулья эти дурацкие, да пошутил просто. Ну, все поняли, посмеялись. Я же, действительно, ничего такого и не думал! Да я бы никогда ничего чужого не взял, так воспитан и детей своих так же воспитываю. А Антон этот сам стул и спрятал, точно вам говорю! А когда начали выяснять где пропажа, то сразу про меня и мою шутку директору стуканул. Он тот еще гад был. К нам, к не актерам, всегда относился как к обслуге, будто мы и не люди вовсе.

– А что вы делали в театре в день убийства?

– А меня в театре в тот день и не было, не моя смена. Тут Костик тогда все декорации выносил. А я с малым в стоматологии сидел, у него пломба из зуба выпала, вот мы и пошли новую ставить.

– Но вас видели здесь именно в день убийства, в 16:30 вы заходили в комнату с реквизитом.

– Да как же такое быть могло, если я в стоматологии в это время сидел! Раздвоился я что ли? Вы, госпожа следователь, идите в эту стоматологию и спросите про меня, там вам точно все врачи скажут, что я никуда не отходил. С 15:00 до 17:00 там сидел, пока Димочке зуб лечили, – взволновано начал оправдываться Петров.

– Хорошо‑хорошо, мы вас поняли, – улыбнулась Ира, после слов о госпоже следователе. – Кто же тогда входил в реквизиторскую в вашем костюме и с такой же прической, как у вас?

– А вот это я не знаю. Да мало ли кто это мог мою форму надеть, я ее всегда в шкафчике внизу оставляю. А замок на дверце там хлипкий, так что нетрудно взломать, если что.

– Ясно, ну а вы не знаете, были ли еще у кого‑то серьезные конфликты с убитым?

– Знаете что, госпожа следователь, я вам не стукач, никого топить не стану. Но уж честно вам скажу, этот Антон скотиной был редкой. И никто его не любил, ну кроме Лизы, она прям голову от него потеряла. Да и эта, дочка директорская, тоже, но он ее любовь послал куда подальше.

– Хорошо, спасибо, можете идти, – закончила допрос Ира.

– И вам, девушки, спасибо, но вы спросите, спросите в стоматологии, про меня, если не верите. Вот вам их визитка, здесь и адрес и телефон указан. А в убийстве другой кто‑то виноват, кто костюмчик мой слямзил, вот его и надо вам искать.

– Да‑да, мы поняли, до свидания! – попрощалась Ира, закрыв за разговорчивым грузчиком дверь.

– Ну, что теперь будем делать? – спросила Кира. – Надо бы спросить у директора, где его дочка, да и порасспрашивать другого грузчика, Константина, может он видел кого‑то, когда начал выносить реквизит.

 

Конец ознакомительного фрагмента