Игра в убийство. На каждом шагу констебли
Старший инспектор Скотланд‑Ярда Аллейн столкнулся в коридоре с инспектором Бойзом.
– Говорят, у вас новое дело? – спросил инспектор Бойз. – Что‑нибудь интересное?
– Пока не знаю, – ответил Аллейн. – Убийство в загородном доме.
Он поспешил в главный коридор, где встретился с сержантом Бейли, который держал в руках приспособление для снятия отпечатков пальцев, и сержантом Смитом, нагруженным камерой. Во дворе их ждал автомобиль. Через два часа они уже стояли в холле Франтока.
Местный констебль Банс поедал инспектора глазами.
– Очень неудачно получилось, сэр, – говорил он со значением. – Суперинтендант [1] слег с сильной простудой, поэтому мы немедленно сообщили в Ярд. Обследование провел полицейский врач доктор Янг.
Вперед вышел бледноватый человек с волосами песочного цвета.
– Доброе утро, – сказал инспектор Аллейн. – Надеюсь, с медицинской точки зрения сомнений нет?
– С глубоким сожалением должен констатировать, что абсолютно никаких, – сказал доктор. Произношение выдавало в нем шотландца. – Меня вызвали сразу же, как обнаружили труп. Я установил, что смерть наступила примерно полчаса назад. Самоубийство и несчастный случай исключены. У здешнего суперинтенданта грипп, и в связи с этим он исполнять свои обязанности неспособен. Я попросил по поводу этого дела его не беспокоить. Здесь еще имеются особые обстоятельства: дело в том, что все это произошло в доме сэра Хюберта. Поэтому местная полиция решила обратиться в Скотланд‑Ярд.
Доктор Янг внезапно прекратил говорить, как будто кто‑то вдруг повернул ручку и уменьшил громкость до минимума. Потом он издал горлом глубокий и довольно неприятный звук.
– А где тело? – осведомился инспектор Аллейн.
Констебль и доктор заговорили одновременно.
– Прошу прощения, доктор, – сказал констебль Банс.
– Его перенесли в кабинет, – объяснил доктор. – К моменту моего прибытия тело уже основательно потревожили, поэтому я не увидел никакого смысла оставлять его здесь, в холле.
– Где он лежал?
– Вот здесь. – Доктор пересек холл, инспектор Аллейн последовал за ним. Пол перед гонгом был чисто вымыт, чувствовался запах дезинфекции.
– Лицом вниз?
– Первоначально, я думаю, да. Но как я уже упоминал, тело переместили. Ему всадили в спину его собственный кинжал, русско‑китайского происхождения, точно между лопатками, причем под таким углом, что кинжал пронзил сердце. Моментально.
– Понятно. Ну, исполнять свою ритуальную песню, а вместе с ней и танец по поводу перемещения тела и мытья полов, я полагаю, теперь бессмысленно. Ущерб делу нанесен, и немалый. Это мы должны просто зафиксировать. Доктор Янг, вам ни в коем случае не следовало допускать этого. Даже несмотря на то, как сильно от первоначальной позиции изменилось положение тела.
Доктор Янг выглядел крайне смущенным.
– Я очень сожалею. Сэр Хюберт настаивал. Это было очень трудно… отказать ему.
– Как вы считаете, смогу я перекинуться парой слов с сэром Хюбертом? – спросил Аллейн. – Прежде чем мы двинемся дальше, я имею в виду.
– Думаю, вы сможете это сделать некоторое время спустя. Он, разумеется, в шоке, и я посоветовал ему на пару часов прилечь. Его племянница, мисс Анджела Норт, ожидает вас. А потом она сообщит ему о вашем прибытии. Я сейчас пойду позову ее.
– Спасибо. Кстати, а где остальные гости?
– Они все были строго предупреждены, – умело ввернул наконец констебль Банс, – что покидать дом запрещено. Кроме того, я предложил им не заходить в холл и гостиную, а собираться в библиотеке. Сэр, за исключением того, что помыли пол, никто здесь больше ничего не трогал. Ничего. И в гостиной тоже. На всякий случай.
– Великолепно. А ведь злые языки нагло утверждают, что наша полиция плохо работает. Ну и где же они все‑таки?
– Одна из дам находится в постели, остальная компания собралась в библиотеке, – он показал большим пальцем назад, через плечо, – обсуждают случившееся.
– Это должно быть очень интересно, – заметил инспектор без тени иронии в голосе. – Доктор Янг, не будете ли вы так любезны пригласить мисс Норт.
Доктор поспешил наверх, а инспектор Аллейн провел краткое совещание со своими подчиненными.
– Сомневаюсь, Бейли, что вам удастся здесь найти что‑нибудь стоящее, – заметил он эксперту по дактилоскопии. – До нас тут хорошо полазили. Думаю, вы найдете здесь отпечатки всех обитателей дома. Но все же попытайтесь, пока я буду разговаривать с людьми. А вы, сержант Смит, сделайте снимки места, где было найдено тело, и, разумеется, самого тела.
– Слушаюсь, сэр.
Констебль Банс заинтересованно прислушивался.
– Вам прежде приходилось заниматься делами такого рода, констебль? – спросил инспектор.
– Никогда, сэр. Самое большее, на что здесь способны, сэр, – это мелкое воровство… ну, и еще превышение скорости. А так больше ничего. Жизнь в деревне, как видите, тоже имеет свои преимущества. А в доме сейчас находится репортер одной из лондонских газет.
– Вот как! Что вы имеете в виду?
– Это мистер Батгейт, сэр, из «Гудка». Он один из гостей, сэр.
– А вот это уже настоящее везение, – сухо заметил инспектор Аллейн.
– Да, сэр. Он здесь, сэр.
Сверху спускались Анджела, доктор и Найджел. Девушка была чрезвычайно бледна, но весь вид ее свидетельствовал о твердом намерении с достоинством перенести любые испытания. Инспектор Аллейн встретил их у подножия лестницы.
– Я сожалею, что вынужден вас побеспокоить, – сказал он, – но, как я понял доктора Янга…
– Все в порядке, – сказала Анджела. – Мы вас ждали. Это мистер Батгейт, который оказывает мне сейчас большую помощь. Он… он кузен мистера Ренкина.
Найджел пожал руку инспектору. С тех пор как он увидел Чарльза, лежащего лицом вниз, такого отчужденного, безнадежно холодного, с ним произошла неясная метаморфоза. Он любил Чарльза, это несомненно. Но сейчас не ощущал ничего – ни печали, ни ужаса, ни даже жалости. Один только противный холод внутри.
– Я очень извиняюсь, – сказал инспектор Аллейн, – но вам, по‑видимому, неприятно находиться здесь. Могли бы мы пройти еще куда‑нибудь?
[1] Суперинтендант – старший полицейский чин после инспектора.
