Инфоклонч-1. Братья

Не заметив похождения помощника за выпивкой, и вообще ничего не замечая вокруг, тот продолжал рассуждать:

– …а после того, как мы предоставим им льготное обслуживание… они будут рады пропустить нас вне очереди. И тогда мы успеем, до того как информация о месторождении просочится на биржи, скупить основной пакет акций планеты. У нас будет контрольный пакет, и доступ наших конкурентов на эту планету будет закрыт. Правда раз в год будут приезжать эксперты Косарева и снимать всю нашу информационную базу. Будет… будет… будут… будут– правильно, – что‑то пробурчал он, и подытожил: – Так, дальше. А сейчас нам главное… – Зин призадумался, остановился напротив стола, покрутился на одной ноге, закрыл глаза, облокотился на него, и стал быстро говорить, словно считывал информацию с файлов кампа.

Джаев как всегда восхищенно наблюдал за этим процессом. «Наверное, я тогда не зря доложил руководству – кто попался в пиратские сети», – вдруг подумал Джаев. Затем встряхнул головой, быстро глотнул большую порцию напитка и резко выдохнул. Потеплело.

А Жилов всё «строчил», по‑прежнему не замечая ничего вокруг.

– …как можно дольше затянуть с подачей регистрации найденного месторождения, чтобы успеть подготовиться по всему фронту; закрыть доступ в информационную сеть любых упоминаний об этой планете; – ускорить разработку объемов и границ месторождения, и сделать фальшивые сканеровки и физику месторождения; добиться приоритета в разработке планеты; провести чистку в руководстве экспедиции, убрав инакомыслящих; закупить новейшее оборудование, сменить весь младший персонал на станции связи, а средний и высший прогнать через детектор лжи; ускорить, по возможности, выпуск экспериментальных батареек; произвести разработку технологии очистки руды и насыщения полученного минерала Зилия, до концентрации необходимой для реакции; провести первые испытания батареек через… – и тут, будто устав от такого марафона, Жилов опустился на кресло, и молча уставился на Джаева.

Тот, зная, что было необходимо в данную минуту измученному словесным марафоном шефу, быстро встал и подошёл к ВПСМКе. Набрал известный код из трёх цифр, и через мгновение достал из приемного лючка воспроизводителя пищи полный бокал полупрозрачной жидкости и отнёс его Зину.

– Никогда не пил ничего вкуснее, – сказал тот, когда выдохнул после первого большого глотка. – А ты не хочешь?

– Нет, спасибо, я не люблю берёзовый сок. Предпочитаю яблочный.

– Да, я заметил, что ты глушишь его… бутылками, но никак не пьянеешь. А почему? – задал он неожиданный вопрос.

«Осторожно!» – в мозгу Джаева вдруг загорелся предупредительный маячок, который неоднократно спасал его в самых сложных и опасных ситуациях. И он подумал: «Странно, что это очередная проверка или… – а вслух сказал: – Ты что, забыл? У меня же зашита капсула жизни, она и не даёт пересечь опасную грань.

– Да слышал я это неоднократно. Ладно, – мгновенно переключившись на другую тему, продолжил: – Лизавета, сделай распечатку всего, что я тут наговорил. Интересно, сколько там пунктов сегодня?

– …сорок семь. Я распределила их по категориям. Как всегда, в одном экземпляре, и файл о них стереть из моей памяти?

– Совершенно верно, только сначала сделаешь распечатку поправок, а потом уж всё остальное.

– Ясно. Уже готов черновик, – и небольшая стопка бумаги легла на стол перед ним.

Жилов нервно дёрнулся от их внезапного появления и, немного задумавшись, потёр подбородок рукой и сказал:

– Слушай, может, вернём всё же анероида, а то от таких вот фокусов у меня всегда мороз по коже? Никак не привыкну к этим пространственным штучкам, – и он кивнул на пачку.

– Сейчас это последний писк моды. У всех бизнесменов твоего статуса есть телепортационные установки бытового класса… – удивлённо протянул Джаев

– Да чёрт с ним с этим писком, я работать люблю, а не шарахаться от всех этих… – и, как всегда не договорив, отвлекся на чтение распечатанной информации.

Сразу что‑то поправляя и вычёркивая.

– На, посмотри, это по твоей части. Что скажешь? – повернулся он Джаеву и протянул большую часть листиков.

Прочитав одиннадцать страниц, Джаев называл их про себя – Листки к действию – в очередной раз убедился в том, что перед ним самый совершенный мозг: Жилов за семнадцать минут распланировал и расписал по пунктам очередную грандиозную операцию, на разработку которой самым современным отделам логической проработки пришлось бы потратить не одну неделю.

– Кратко, логично, как всегда совершенно. Успех нам обеспечен.

– И ничего более?

– Всё.

И они громко и заразительно расхохотались. Сами не зная почему.

– К вам дочь, Элонна, – прозвучавшее сообщение Лизы прервало смех.

Они посмотрели друг на друга. И в который раз Джаев неожиданно смутился.

– Да, конечно же, сейчас я подойду в гостиную, – произнёс Жилов и стал одеваться. – Ты не пойдёшь со мной? – неожиданно спросил он, сделав вид, что не заметил его мимолётного смущения.

Джаев замер: он оказался застигнутым врасплох этим предложением.

– Да я… вот… да, может не надо, хотя…

Так и не дождавшись вразумительного ответа от помощника, Жилов усмехнулся и вышел из кабинета, бросив на ходу: «Завтра в восемь, как обычно».

– Уф! – только и произнёс Джаев, оставшись один в кабинете.

Он подошёл к зеркалу, посмотрел на себя, и стал мысленно разговаривать с отражением. «Что, нацепил цивильный костюмчик и всё? Нет, ты не герой её романа. Старых девушки уже не любят. Просто маленький капризный флирт и ничего более. Ты же знаешь это. Хоть бы бриться не забывал, раз отказался от операции. Вон щетина уже трёхдневная, скоро всё в бороду превратится. А вообще вроде и ничего костюмчик? Да, хорошо сидит костюмчик». – и медленно покрутился возле зеркала.

– А что, и правда, костюмчик хорошо сидит. Где сшил? По заказу? – Джаев услышал знакомый голос и замер, не зная, как ответить на расспросы.

– Вот и я т–то‑то же д‑думаю, неплохо сидит, – вдруг заикаясь, произнёс он, рассматривая внезапно возникшую в проеме двери прекрасную Элонну, единственную дочь Зина…

Когда он впервые увидел её, ей было лет восемь. Она недавно потеряла мать в авиакатастрофе, и никого не хотела видеть, даже отца.

Жилов перед той трагедией почувствовал что‑то плохое и не хотел отпускать жену в роковой полет. Но Оксана, как всегда, настояла на своем, и они даже немного повздорили перед вылетом.

Жилов после катастрофы сильно сдал, и чуть было не спился.

Но ради дочери смог взять себя в руки. А когда она, внезапно заболела, так и не сумев перенести горькую утрату, постарался всеми способами вернуть её к жизни. Все известные доктора и светила от медицины, которых Зин смог найти, опускали руки перед неизвестной болезнью. И его любимица медленно угасала.