Красная горка

– Сейчас, вот тут, ага, направо, – скорректировал маршрут сиплый навигатор, – и здесь, где удобно вам, паркуйтесь.

Павел остановился возле пятиэтажного дома из красного кирпича, отстегнул наручники Алексея, и они вместе пошли к задержанному домой. Дойдя до третьего подъезда, парень вытащил из кармана ключи, открыл дверь, и они вдвоем со следователем поднялись на третий этаж. Типичная хрущевка воняла бомжами. На каждом этаже стояли баночки для окурков, давно некрашеные стены местами обсыпались, обнажая слои предыдущих косметических ремонтов. Эхом девяностых на всех этажах выделялись мощные железные двери, как неприступные врата средневековых замков. Квартира у наркомана была под стать подъезду, прокуренная, с крохотной кухонькой, сразу справа от входа, на которой не то, что есть, готовить то тесно! Тут же из коридора был вход в гостиную, метров этак 16 квадратных, и уже из гостиной вход в спальню с кроватью во всю комнату. В гостиной стоял старый раскладной диван, напротив него стенка советских времен с откидывающейся вниз большой дверцей посередине. Самой дверцы давно не было, вместо нее в проеме стоял плоский телевизор. Цветы на подоконниках расцвели множеством красок и добавляли немного позитива в эту унылую и, к сожалению, типичную для России картину. «Ну и стройки у нас были, конечно» – подумал Синицын, – «Самая огромная страна, а клетушки как для животных…».

– Ты давай быстро в душ сбегай, переоденься во что‑нибудь поприличнее и поешь, да поедем дальше, – предварительно осмотрев все крохотные помещения унизительно маленькой двушки, дал команду следователь, – а я тебя здесь, на диванчике подожду.

– Телек может включить? – услужливым тоном спросил Шпунтик.

– Не надо, там нечего смотреть, – решительно отверг предложение Павел, – в тишине посижу.

Синицын совсем не беспокоился на счет того, что парень может выкинуть какой‑нибудь фортель, типа выбежать с ножом или попытаться сбежать. Молодой, но уже достаточно опытный следователь чувствовал, что этот субъект обладает достаточным сознанием, чтобы проанализировать перспективы различных способов взаимодействия с представителями внутренних органов. Павел встал с дивана, хоть и старенького, но вполне мягкого и комфортного, и подошел к стенке. Открыв стеклянную дверь, следователь стал изучать книги, стоявшие аккуратными рядами на полках. Классика, фантастика, женские романы. Все как у всех, кто иногда любит погрузиться в мир книг. Даже «Капитал» Карла Маркса есть! Следователь достал толстую книгу, открыл ее примерно на середине, прочитал первый попавшийся абзац. Пожелтевшие страницы хорошо сохранились. Павел вернулся на диван и начал перелистывать страницы, иногда останавливаясь, чтобы прочитать случайные предложения.

Алексей быстро помылся, наспех сбрил реденькую щетинку, почистил зубы и вышел из ванной, обмотанный полотенцем. Смущенно пройдя в комнату, парень открыл шкаф, достал из него одежду и поспешил вернуться в ванную. Вышел он, конечно, не другим человеком, но смотреть на него стало поприятней. Правда джинсы были ему великоваты в талии, поэтому он застегнул ремень потуже, из‑за чего верх американских рабочих брюк в некоторых местах пошел складками. Выглядело это настолько убого, что Синицын, не сдержавшись, сказал:

– Ты или рубашку на выпуск одень или сверху накинь что‑нибудь, не позорься хоть так идти.

– А, ладно! – взглянув на свой убогий вид, согласился Алексей и достал из шкафа другую рубашку, в которой он обычно «клубился». Возможно, это была единственная более менее приличная вещь в его гардеробе. Может и джинсы когда‑то неплохо сидели на парне, но вследствие систематического употребления наркотических веществ молодое тело истощилось и усохло.

Надев рубашку на выпуск, белую, в крупную синюю клетку, как тетрадка школьника, парень скрылся на кухне и загремел кастрюлями. Не обращая внимания на грохот, Синицын продолжил листать «Капитал». Насытившись, Шпунтик вернулся в гостиную, служившую одновременно и спальней молодому человеку, парень, утирая рот, сказал:

– Все, я готов.

– Вот, – вставая с дивана, протянул ему толстую книгу Павел, – задание тебе читать в свободное время.

– В камере? – спросил Леха и взял предложенную книгу.

– Дома вместо телека, – улыбнувшись, ответил следователь.

– Будешь ответственно выполнять задания Следственного комитета – читать будешь дома. Если плохо будешь относиться к ввереным тебе обязанностям, тогда читать будешь в камере.

– Дома то лучше! – немного полистав, попытался положить книжку на диван доходяга.

– С собой бери, носи всегда, пока не прочтешь.

– А, ну ладно.

– Все пошли, на выход! – командным голосом рыкнул Синицын. Он и вправду хотел, чтоб этот несчастный парнишка прочитал Маркса, ведь в этой книге, действительно, много мудрого, способного дать повод к серьезным размышлениям. Да и пока у наркомана книга, руки всегда заняты и на виду.

Леха резко развернулся и вышел в коридор. Обувшись, двое вышли из квартиры и отправились к машине.

– Сейчас едем на Красную горку, погуляем, – озвучил свои планы Павел. – Ты с мамкой то чего живешь? Дом свой есть, приводи девчонок, когда хочешь, живи, налаживай быт. Или на мамкиных щах сытнее?

– Да не, – отмахнулся Алексей, – не в этом дело, место там плохое.

– Это чем же оно плохое? – удивился Синицын. – Тишь да гладь, мечта всех москвичей. И домик и садик, своя земля все‑таки.

– Проклято место это.

– О, как! – засмеялся следователь. – И ты туда же! И что же в нем проклятого?

– Зря смеетесь, – обиделся Алексей, – точно проклятое. Мне бабка рассказывала. Хоть и не любила она меня, но иногда приходилось ей со мной возиться. Мамка тогда на двух работах пахала, чтоб институт старшему брату оплатить, он, кстати, тоже юрист, только в Питере живет. Вот брат тогда уже в Санкт‑Петербурге учился, а меня бабка с садика забирала, и мы на автобусе ездили к ней. Иногда, когда мать поздно возвращалась, я ночевал у бабушки. В один прекрасный день забрала она меня из садика, плачет, едет. Я пытался узнать, что она плачет, а она лишь отмахивалась. Но вечером все же решила выплеснуть кому‑то свое горе. Кроме меня в доме никого не было, деда схоронили еще до моего рождения. Вот тогда‑то она мне и рассказала все. Соседка ее в тот день померла, дружили они очень сильно, с самого детства. Бабка‑то моя всю жизнь в этом домике прожила. Даже Ленина видела, когда он тут у нас обитал. Про «Домик Ленина», что стоял чуть ниже у самой речки Пахры, Павел знал не понаслышке. Еще школьниками они ездили сюда на экскурсию. Ничего интересного, просто факт сам по себе, который отложился в памяти московского детектива.