Литера «Тау»

– Мстители оставили нас, – сказал он, появляясь и подходя к Ансгару. – Что‑то их отвлекло. Что‑то более сильное, чем я.

– Возьмите его, – он кивнул Ивану на Ансгара, – и уходите. Я помогу открыть дверь. Я еще могу это делать. Скоро не смогу.

Ваня помог окоченевшему Ансгару подняться.

– Пусти, – вяло вырвался тот. – Я сам. Только дай руку. И кинь Арколу ключ, пусть подгонит сюда мою машину.

*

Дверь, мокрая, словно в испарине, отворилась с треском. За ней, словно ангел, стоял лохматый Аркол с фонариком, светя им себе под ноги.

– Мне сказали, вы здесь. Привет, Хельмар. У меня дело, срочное.

Ансгар и Ваня вышли.

– Ансгар, – позвал Хельмар.

– Да?

Доктор Мерц с трудом обернулся.

– Прощайте, – сказал Хельмар. – Я хочу, чтобы вы знали – я не хотел вселяться в полковника. Но на пустоши больше не было ни души. Только моя.

И, отвернувшись, сгинул в темноте прихожей.

– Судьба человека, – вздохнул Ваня. – Про этого Хельмара можно книгу писать. Ну, про его лучшую часть.

– Как вы? – спросил Аркол, повернувшись к Ансгару.

– Плохо, – ответил тот. – Башка очень болит, наверное, от холода. Поехали домой.

 

– Кажется, я пару раз поцарапал вашу тачку об кусты, – виновато сказал Аркол, отдавая Ивану ключ.

– Не важно, – хрипло сказал Ансгар.

Устроившись на заднем сиденьи, Аркол прижал к себе коробку.

– Зачем ты пришел, Аркол? – спросил Ансгар. – Что‑то все‑таки случилось? Что в коробке?

В голосе его не чувствовалось никакого интереса – только воля.

– Там… просто мощи. Мы ж некроманты с вами, господин Мерц. Вот я и привез вам мощи. Косточки.

Ансгар понял, что Аркол, осуществивший не самый простой поиск нужного ему человека, теперь оробел. Чувствовалось в его голосе некое желание отойти подальше. Но в тоже время слышалась и решимость. Как будто для того, чтобы прийти к Мерцу, ему понадобилось не только узнать, где он, но и многим поступиться.

– Если бы ты только что не спас мне остатки здоровья, я бы выгнал тебя к чертям с этими косточками.

 

*

– Ансгар Фридрихович, я хочу нарушить Кодекс.

Аркол стоял возле стола, придерживая одной рукой свою коробку – длинную деревянную, антикварного вида, разрисованную длинным инвентарным номером.

– Сядь, Аркадий Борисович – доктор Мерц кивнул на стул. – Вот именно сейчас, да? Неделю подождать, конечно, нельзя было.

Ансгар, отогревшийся в ванне, но еще слабый, закутанный в халат и плед, размещался на диване, разглядывая свои обмороженные руки, покрытые красными, белыми и даже оранжевыми пятнами.

– Время сошло с ума, – упрямо наклонив голову, объяснял Аркол. – Люди думают, что все, что они говорят – это только слова. К Учредителям каждый день ломятся сатанисты – не по одному, заметьте, а целыми организациями. Реально предлагают вызвать. Типа, они умеют. Массовое сумасшествие. Вы думаете, это легко терпеть? Они полные идиоты!

– И что вы желаете им помочь? – ехидно поинтересовался Ансгар. – Нарушить Кодекс и вызвать армию зомби с запрещенной биографией? Вроде в прошлый раз вы все хотели именно этого. Вынужден вас разочаровать – сегодня, ценой своего здоровья я выяснил, что это не только не рекомендуется, но и не получится.

Аркол покачал головой, даже не полюбопытствовав, почему не получится. Его вид внушал Ансгару все большую тревогу.

– На этот раз – нет. Вы…

– Давай на «ты». У нас конфиденциальный разговор, во время которого я не хочу себя сдерживать, если мне, например, захочется обложить тебя х… всеми словами, которые у меня накопились за время знакомства с этой вашей обителью знаний. Почему твоя коробка отвлекла на себя Хельмаровских мстителей? Зачем ты пришел ко мне? За помощью в нарушении Кодекса?

– Про мстителей я ничего не знаю. Эту коробку я достал с большим трудом. Вернее, мне достали. Потому что сделать это хочу не только я.

– Так кто же там?

– Тот, кого запрещено поднимать. Исторический деятель. Инквизиция, если она существует, хочет смешать эпохи, чтобы предотвратить войну.

– Это не в человеческих силах, Аркол, – сказал доктор Мерц. – И тем более не в силах мертвеца. Воспоминания мало что могут.

– Даже если это воспоминания о войне?

Ансгар пожал плечами.

– Не знаю. Мне кажется, это должны быть воспоминания живых, а не мертвых.

– В любом случае… я не знаю, что со мной будет после наказания, а вы – единственный человек, которому можно доверить… заботу о об этом, – он ткнул в коробочку.

– Я должен буду управлять исторической личностью, которая, к тому же, не будет поднята мной и не сочтет нужным меня слушаться? Гениально, что тут сказать.

Аркол начал терять терпение.

– Блин, Ансгар… Я прекрасно знаю, что ты лучше удавишься, нежели нарушишь хоть какой‑нибудь запрет, даже самый фиговый! Я тебя об этом и не прошу. Нарушу сам. И понесу наказание. Но ты – единственный, кто сможет объяснить моему воскрешенному, куда он попал. Я прошу лишь об этом.

– Если ты собрался воскрешать запретного покойника, то я уничтожу его как только увижу. По крайней мере, из квартиры его не выпущу точно.

– Ты его не уничтожишь, – теперь Аркол, бледнея, смотрел прямо в глаза доктору Мерцу. – Ты покажешь его людям. И людей – ему.

*

Кошка Лобачевского вспрыгнула на стол, понюхала коробку и принялась ее старательно закапывать.

Ансгар забыл, что устал. Повысил голос.