Луч правды во мгле лжи

– Есть! – провозгласила она. – Во всяком случае, есть над чем работать! Но мы пойдем другим путем! Вернее, двумя путями. Возьмем врага в клещи. Он не вырвется!

Лариса с надеждой смотрела на Ирку.

– Мы сами внедримся в эту передачу! – продолжала сеять в нас уверенность Ирина. – Тебя, Наташка, пошлем! Пусть твой Валерочка поотвечает на вопросы полиграфа.

– Ой, – испугалась Наташка.

– Никаких «ой»! Меркурий, говорите, ретроградный? Это замечательно! Пусть всю оставшуюся жизнь страдает! И подольше! Вот это месть! Как же я до этого не додумалась раньше? Как же мне это раньше‑то в голову не пришло? Тут такие возможности открываются, если с передачей этой сдружиться, такие возможности!

Верещагина смотрела на Ирку с некоторым ужасом. Мне, признаться, тоже стало не по себе. Наташка – так та вообще была близка к обморочному состоянию.

Ирка обозрела нас и сказала:

– Нет, а чего вы? Внедрение я беру на себя. Параллельно будем выяснять личность Прошкиной. Если имя, конечно, подлинное. Главное – план действий есть. Дайте‑ка мне телефон редакторши. Алоу! Это передача «Лучи правды»? У меня для вас есть потрясающая тема! Разоблачение злостного мошенника! В государственном масштабе! А то, что он при этом еще и двоеженец – только придает истории пикантности. Да, да, двоеженец! Брачный аферист! Но это не самое разоблачительное в этой истории. Вы удивитесь, но человек кинул целый город на миллиарды рублей! Ну, пусть на миллионы. Все равно ущерб! И разбил сердце. Да, да. Короч, когда я могу с вами встретиться и все в подробностях рассказать? Завтра? Хорошо. Буду!

Ира отключилась и победно обвела нас взглядом, ожидая аплодисментов. Но мы сидели пришибленные какие‑то. Такого крутого замеса никто не ожидал. Особенно Наташка.

– Как же я, – лепетала она, – как же я буду? На всю страну… Рассказывать о себе…

Вид у Натальи был, конечно, потерянный. И даже Ирка сжалилась. По‑своему.

– Какие все нежные! – закатила она свои красивые глаза. – Еще ничего не происходит, а она уже в панике! Говорю же – главная задача внедриться! Выведать про Прошкину Светлану. А там видно будет.

Расходились мы по одному. То есть по одной. Сначала попрощалась Лариса Верещагина.

– Девчонки, – сказала я, когда она ушла, – какие вы молодцы! Я вами горжусь! Представляю, каких сил вам стоило не расспрашивать Верещагину о своих звездных мирах.

– Ну, это ничего, мы свое возьмем, не волнуйся! – и Ирка сделала жест, как будто кого‑то душит. – Надо же подробно все разузнать. А ей сейчас явно не до нас. Откуда ты ее знаешь? Почему она к тебе обратилась?

– Не ко мне, а к тебе. Меня Владимир попросил ей помочь. Он – экстрасенс.

– Экстрасенс?! – хором вскричали Ира и Наташа.

– Да.

– Что‑то я вообще ничего не понимаю, – возмутилась Ирина, – у тебя в знакомых живой экстрасенс, а мы тут мудохаемся в потемках.

– Он не по этому делу, – замялась я.

– Не по какому? – выпучила Ирка глаза.

– Ну, не по конкретике. Он ауру чистит, карму… С космическими энергиями в общем работает.

– Темнишь?

– Ни капли.

– Ты просто скрываешь его от общественности! Не ожидала от тебя, нет, не ожидала…

– Да, пожалуйста. Давайте его позовем. Как‑нибудь.

– Девчонки, – сказала Наташа, – я не хочу на тэвэ.

Ирка уставилась на Наташу, как на совсем никчемную:

– Что ты ноешь? Тебя еще никто никуда не зовет. Ты лучше дома поищи остатки пребывания мужа своего. Может быть, найдешь что‑нибудь полезное для понимания его жизнедеятельности.

 

– Можно закурить электронную сигарету? – обратилась я к таксисту. – Она не пахнет.

– Курите. Я вот тоже курю. Но исключительно гавайские сигары.

– О! Гавайские! – поддержала я разговор исключительно для того, чтобы проявить любезность в ответ на разрешение курить.

– Да. Я вообще‑то в такси только подрабатываю. У меня два дома в Майями и большой бизнес там. А здесь – просто чтобы на телефон заработать. Так, мелочевка…

– О! – снова отреагировала я по той же причине.

– Да. Меня еще покойный Лужков в советники звал. Но я не пошел на постоянную работу. Зачем это мне? Так, бесплатно советы ему давал по бизнесу, по развитию градостроительства…

– Ага, – пискнула я, прикидывая – смогу ли быстро покинуть авто в случае непредвиденных обстоятельств.

По всему выходило, что – нет. Дверь была заблокирована.

Во время пандемии и разнообразных локдаунов я, разумеется, свыклась с мыслью, что Мир сошел с ума. Но мне все еще было трудно принять это как всеобщее свойство окружающей действительности. Поскольку я давно за рулем – знаю: на дорогах полно сумасшедших, причем часто буйных. Но все же, когда тебя везет умалишенный – становится не по себе.

Мы двигались в крайнем левом ряду в густом потоке машин.

– У меня и под Москвой вилла, – рассказывал таксист, – но я там редко бываю, все некогда, некогда… Суета заела: тому бизнес‑план составь, этому… Приемы бесконечные, фуршеты… Театральные постановки новые опять же надо все обозреть, зовут же – не откажешь…

Я кивнула:

– Не откажешь.

– Не верите?

– Почему же? Отчего же? Очень верю, очень.

– А вот другие – не верят, – горько констатировал таксист.

– И это неправильно! – пролепетала я. – Людям надо верить! Как людям не верить?

– Вот именно, – таксист насупился и всю остальную дорогу молчал.

Довез все же меня до дома. Целую и невредимую. Людям надо верить!

 

На следующий день Ирина с утра пораньше отправилась в телецентр. Мы с Наташей извелись от нетерпения. Через час уже стали слать эсэмэски: «Как дела?»; «Ты где?». Пару раз мне звонила Лариса Верещагина – тоже волновалась. Ира ответила только через три часа:

– Вечером все расскажу.

…А вечером Наташку сбила машина…