Любовь бывает и обманной. Роман

Так мы прождали, где‑то около часа думая, что может быть, ветер ещё утихнет. Но все надежды были напрасны. Времени на часах примерно в районе половины двенадцатого часа ночи и тут слышим скрежет ключа в дверном замке – это пришёл Хамид. Войдя на порог квартиры и, закрыв за собой входную дверь, он вешает верхнюю одежду на вешалку и проходит в зал:

– Ну, как вы здесь? – спросил он у нас.

– Нормально.

– А ливень здесь уже давно льёт?

– Часа два если не больше.

– И в самом городе не лучше. Проезжаешь по улице, а по обочинам лежат поваленные деревья, у магазинов вывески посрывало. Скажу кратко, природа работает не плохо, – шутит Хамид.

Идёт чистить зубы. После, чего стелет на полу матрац, и ложится спать. Но этому мешает нежданный звонок в дверь. Кто это был? Это пришли к Хамиду. Он на быструю руку одевается и идёт открывать дверь. Хамид с ночным гостем идёт на кухню. К сожалению, описать его не могу, так как я не мог разглядеть его с постели, а только слышал их разговор и то, большинство слов разобрать было сложно – говорили полушепотом. Через полчаса никому не видимый и никем не слышимый приятель Хамида ушёл. И лишь тогда Хамид смог спокойно лечь на матрац под тёплое одеяло и уснуть. А погода всё ещё старается.

 

 

***

 

После этой ураганной ночи в Казани мы ещё пробыли пару дней, которые имели не менее интересный характер. В один из таких дней Хамид спрашивает:

– Ну, а сегодня вас куда?

Мама продиктовала адрес. И Хамид говорит:

– Хорошо я довезу вас до ЦУМа.

Он довёз нас до площади, с которой нам было не далеко добраться до места назначения. ЦУМ если вспомнить это тот самый магазин, где чуть больше года назад мои родители покупали гитару. А сейчас в наших целях было зайти туда, чтобы присмотреть гитарный нотный самоучитель и новые струны. Мы входим в помещение. Идём мимо комнаток, в каждой из которых есть свой товар и свои люди, занимающиеся распродажей всего этого добра. Мы подходим к комнатке с маленькой, но точно высказывающей нашу мысль вывеской на двери «Музыкальные инструменты и всё к ним». Входим. Если осмотреться то по правую руку от нас стоят прилавки, где лежали гитарные струны и всяческие приспособления для акустической гитары, что‑то вроде медиатора, ремней. На витрине стояли гитары шестиструнки некоторые, из которых чем‑то мне напоминали гитару одного из участников нашего гитарного ансамбля, а именно Дельфинова Дениса. Посмотрев налево можно увидеть шкафы на полках, которых стояли гитарные самоучители и прочая теория – это, как раз то, что нам было нужно. Мама спрашивает у продавщицы:

– Нам бы посмотреть гитарные самоучители. Можно?

– Да, конечно. Вон в тех шкафчиках слева.

Мы оборачиваемся к шкафам. Поочерёдности смотрим каждый гитарный самоучитель. Я беру в руки книгу в мягкой обложке, смотрю её содержание. А на заднем форзаце этой книги был вклеен CD‑диск. Я откладываю этот самоучитель и беру следующий тот, который минуту назад был в руках мамы. И я утвердительно говорю ей: «Будем брать этот». – Она берёт книгу из моих рук и подходит к прилавку, где недавно мы спрашивали у продавщицы про интересующую нас теоретическую литературу для гитариста.

– Мы возьмём этот, – говорит мама. Она платит деньги и передаёт мне только, что купленную книгу, на обложке которой было написано «Самоучитель игры на шестиструнной гитаре – Е. Ларичев…», – чтобы её положил в пакет. А мама всё ещё стоит у прилавка и спрашивает. – Мы бы ещё хотели купить ко всему этому запасной комплект гитарных струн. Что вы можете посоветовать?

– Смотря по тому, сколько уже времени ваш мальчик, – продавщица глядит на меня, – играет на гитаре. Хотя если только начинает учиться, то стоит брать нейлоновые струны.

– Я играю на гитаре больше года.

– В таком случае вам надо брать бронзовые струны, – продавщица достаёт с прилавка комплект гитарных струн. – И кстати к этому комплекту остались две запасные струны. Возьмёте?

Мы соглашаемся. Берём комплект и к нему ещё две струны дополнительно. Мама платит за струны. Теперь, когда всё было куплено идём к выходу.

Выйдя на улицу, мы решили пройтись по давно знакомым маме здесь местам и по пути зайти к тёте Веронике, которую я тоже, почему‑то называл тётей, хотя она приходилась мне скорее бабушкой. Добрались мы до нужного адресата на такси. Но прежде чем пойти в гости мама решила купить фруктов. Так она даже помогла продавцу определить среди подготовленных к продаже апельсинов брак. Теперь мы идём в гости. Обстановка микрорайона довольно интересная: узкие улицы, фонарное освещение слабое, лестничная система подъездов в этих домах ничем не менее интересная. Войдя в подъезд, начинаешь подниматься по лестнице. Поднявшись, видишь ещё одну лестницу и ты начинаешь думать о том, что их тут нескончаемое количество. Теперь, когда ты уже поднялся, по второй начинаешь понимать, что пришёл туда, куда хотел и лестничный парад окончен. Та квартира, на которую мы хотели зайти в гости, была первая от лестничной площадки слева. Мама поворачивается к двери и жмёт на кнопку звонка. Через минуту открывается дверь и выходит за порог тётя Вероника – добрая и всегда молодая душой женщина, которая в своё время очень любила путешествовать, – это я знал из рассказов мамы.

– А мы вот к вам!

– Как вас здесь давно не было, – говорит пожилая женщина с каким‑то мимолётным восторгом. – Ну конечно, проходите!

Я прохожу вслед за мамой и младшей сестрой, и пред моими глазами возникает давно мне знакомый интерьер.

– Тётя, а у вас так ничего и не изменилось с нашего последнего приезда? – говорю я вопросительно.

– Ну, да. А чему тут меняться? Если и так всё хорошо, да и прижилось уж сколько лет.

– Да, вы, пожалуй, правы, – доверчиво отвечаю я.

Мы проходим на кухню. Тётя ставит чайник на старенькую газовую плиту, которой наверно уже более двух десятков лет для того, чтобы вскипятить и налить чаю. А мама в это время достаёт из пакета фрукты, что мы купили перед тем, как идти в гости, часть которых пойдёт в салат, а оставшийся съедятся вприкуску. Сашка сидит за столом и помогает маме делать салат.