Любовь Юн Сока
Зоя шумно выдохнула и прикрыла ладонью глаза. Потом посмотрела на Кима, который, сложив руки на груди, с неприязнью смотрел на девушку. А она перешла на английский.
– Простите, доктор, – ее голос звучал примирительно. – Я понимаю, что доставила вам неприятности, но поймите и вы меня…
– Я, конечно, не должен так говорить, мисс, но вы – крайне проблемная пациентка! – припечатал он.
– Я пойму вас, если вы откажетесь от меня, – виновато сказала она.
– Надеетесь перебежать к доктору Шину?! – саркастически бросил Ким.
– Нет, что вы! – поспешно ответила девушка. – Не думаю, что он согласится принять меня!
– Абсолютно согласен с этим! – он, похоже, все еще сердился. – У доктора Шина своих пациентов полно, чтобы брать еще и неадекватную русскую туристку с сотрясением мозга.
– Простите… Но… Помните, я просила вас принести мне телефон…
– Увы! Я не принес его, – жестко ответил молодой мужчина. – У меня не было времени сходить в камеры хранения…
– О‑о‑о… – протянула Зоя, снова прикрыв глаза ладошкой. – И что же мне делать?..
– Только ждать. Причем, ждать в постели! Я постараюсь принести вам ваш телефон!
– Спасибо, доктор!
– Еще не за что благодарить меня, – ответил Ким. – Сейчас вам нужно неукоснительно соблюдать мои рекомендации. Больные с сотрясением мозга должны соблюдать постельный режим как минимум несколько дней. Не соскакивать с постели, когда вам это заблагорассудится! Вы слышите меня?! И никакого чтения, громкой музыки или, упаси бог, телевизора. Аккуратно принимайте назначенные лекарства. И, пожалуйста, мисс! Заклинаю вас – не подводите меня! Мне не нужны неприятности от начальства!
– Хорошо! Я обещаю…
– Вот и отлично! – и он повернулся к пожилой женщине, которая так и сидела на своей кровати, похоже, ни слова не поняв из разговора докторов и светловолосой девушки, которую принес в палату один из врачей. – Матушка, как вы себя чувствуете? Голова не болит? Давление вам медсестра измеряла?
Обрадованная, что доктор, наконец‑то, обратил на нее внимание, пациентка заулыбалась и быстро заговорила, рассказывая о своем самочувствии.
Зоя, естественно, ничего не понимала из их разговора и, прикрыв глаза, расслабилась на кровати. Голова еще побаливала. Она не помнила, как оказалась в палате, но предполагала, что это именно доктор Шин принес ее туда. Ну, или кто‑то по его распоряжению.
Вот же, как неловко вышло… Ее обморок только лишний раз подтвердил слова зеленоглазого мужчины, что ей нужно больше лежать в постели.
Но девушка понимала и то, что каждый день, проведенный в этой клинике, будет стоить ей не одной тысячи рублей. Поэтому нужно было как можно быстрее заполучить свой телефон и созвониться с родными, сообщить им, где она сейчас. Доктор Ким о чем‑то разговаривал с пожилой женщиной, и голос его звучал мягко и доброжелательно.
Ну, правильно, грустно подумала Зоя. Эта женщина явно не нарушала правил больницы…
Она решила потом обратиться со своей просьбой к медсестре, которая придет ставить ей капельницу. В конце концов, кто‑то же в этом госпитале должен помочь ей!
С этой мыслью девушка окунулась в мягкие волны сна.
Юн Сок вышел из палаты, испытывая самые противоречивые чувства. С одной стороны, он испытывал раздражение – глупая девчонка в очередной раз натворила дел. А если бы он не оказался в тот момент рядом?.. Мужчина недовольно покачал головой.
А с другой стороны, сама виновата! И он снова ухмыльнулся, вспомнив, как она выпалила с возмущением, в ответ на его предложение привязать девушку к кровати. Пусть немного поостережется нарушать все мыслимые правила…
И, кстати, надо бы, и правда, найти ее телефон. Родственники, наверное, и впрямь, сейчас с ума сходят. И Юн Сок решительно повернул к лифту, чтобы спуститься на этаж, на котором располагался гардероб и камеры хранения. Именно там могли оказаться вещи девушки.
В гардеробе дежурила немногословная женщина средних лет. Юн Сок представился ей лечащим врачом пациентки, доставленной вместе с другими пострадавшими в автомобильной аварии, и попросил найти сумку русской туристки, в которой могли лежать ее удостоверение личности и телефон.
Женщина долго листала пухлую общую тетрадь, в которую, вероятно, вписывали информацию о поступивших на хранение вещах, потом открыла программу на компьютере, пробегая глазами бесконечные списки, нашла нужную дату и, наконец, удовлетворенно кивнула:
– Да, вот! Есть! Подождите минутку, доктор! Сейчас найду эту сумку.
Она поднялась из‑за стола и пошла куда‑то вглубь помещения, скрывшись за длинными стеллажами, на которых лежали вещи пациентов.
Вернулась она довольно скоро, неся в одной руке дамскую сумочку, которую Юн Сок мгновенно узнал – именно она была у девушки в их самую первую встречу.
– Проверьте – та ли это сумка, – сказала сотрудница, и мужчина послушно открыл сумочку, достал из нее паспорт и прочитал на первой странице написанное по‑английски: «Зоя Кольцова. Российская Федерация».
В другом отделении сумки лежал телефон. Но когда Юн Сок попытался включить его, выяснилось, что гаджет разрядился. Он положил телефон обратно и ответил женщине:
– Да, спасибо вам! Это та самая сумка. Она принадлежит моей пациентке. Я должен передать ей эти вещи.
– Тогда вы должны расписаться вот тут, что забрали сумку, – и сотрудница показала, где именно он должен оставить свою подпись.
Через пару минут Юн Сок уже ехал в лифте, поднимаясь на этаж, на котором располагался его кабинет. Прежде чем отдавать девушке телефон, его следовало зарядить.
Очутившись в кабинете, мужчина достал из ящика стола зарядное устройство и подключил телефон к розетке. Моментально на экране высветилась надпись, подтверждающая, что телефон начал заряжаться.
Юн Сок положил сумочку на край стола, уселся в кресло и включил компьютер. Нужно было внести новые данные в электронные истории болезней пациентов, которых он вел. Вскоре Юн Сок полностью погрузился в работу.
Отвлек от дел его звонок собственного телефона. Звонила мама.
– Сынок, я не сильно отвлекаю тебя?
– Да нет, мама. Что ты хотела?
– Нас пригласили в этот четверг в гости Чи Мин и Айсулу. У Хэ Гё день рождения.
– Да, Су Ми говорила мне. Мы с ней даже ездили вместе покупать подарок для именинницы.
– Ты ведь пойдешь с нами?
– А в какое время это будет? Если днем, то, боюсь, я не…
– Конечно, не днем! Вечером, в восемь часов. Ты ведь уже освободишься с работы?
– А, да, в это время уже буду свободен. А кто еще будет, мама, ты не знаешь?
