Дневник удовольствий

– Ты с ним виделась потом? – спросил меня мужчина – Что было на следующий день?

– Я собрала вещи и уехала домой, на все лето. С Сережей я больше не общалась. В институт он не вернулся осенью. Вроде перевелся в другой. Не знаю – пожала плечами я, глядя на врача.

– М‑да, Вероника – вздохнул он, снял очки и положил их на стол – Это конечно многое объясняет. И теперь я уже не в таком шоке, как полчаса назад.

Я улыбнулась, затем достала ножку из‑под пледа и провела ступней по обнаженному члену мужчины.

– Я не на всех так кидаюсь, честно – усмехнулась я и добавила – Но что‑то же пробежало между нами полчаса назад. Искра может.

Я пожала плечами и потянула мужчину за галстук к себе, скинув в себя плед, второй рукой я потянулась за презервативом, который лежал рядом с очками врача.

Из кабинета психолога я вышла еще через полчаса. Поймала такси и поехала домой. Ничего решить или исправить я не пыталась и не пытаюсь. Я такая какая есть. И не важно, что на это повлияло когда‑то. И повлияло ли вообще.

Одно знаю точно, этот прием мне точно доставил массу удовольствий.

 

Секс с русалкой

 

Поступив в институт на бесплатное место, я убила сразу нескольких зайцев.

Я стала самостоятельной, освободившись наконец‑то от опеки мамы. Она практически вычеркнула меня из своей жизни, когда узнала, что я поступила на психолога, а не на юриста, как мечтала мама. И не просто мечтала, все соседи и все родственники уже знали, что Вероника это будущий дипломированный адвокат, гордость своей матери. Но Вероника, непослушная девчонка, пошла не по плану мамы. И та, благополучно поставила крест на дочке и стала еще более активно воспитывать своего сыночка, которому на тот момент было всего десять лет, и пытаться вырастить из него сына своей мечты, сына‑адвоката.

Родители развелись, когда брату было пять лет, мама быстренько вычеркнула из жизни папу, лишь с радостью принимая от него алименты раз в месяц.

Мы с папой продолжили общение, поэтому когда я начала учиться и жить отдельно, он помогал мне финансово, благо мог себе позволить.

Я наконец‑то стала делать то, что мне хочется и наступать на собственные грабли, а не падать на солому, бережно подкинутую мамой.

Да, вот такая я неблагодарная дочь была, уж простите.

И самое важное, что было для меня на тот момент, летом, после второго курса, я покрасилась в фиолетовый цвет. Я давно это хотела сделать и наконец‑то решилась. На лето к родителям я не ездила, у папы уже была новая семья, а мама не жаждала меня увидеть. Так что осудить меня за этот поступок никто не мог.

На втором курсе, на одном из сайтов по изучению французского языка, я познакомилась с одной девушкой. Вообще,я не знакомлюсь с людьми по интернету, только в живую. Мне всегда кажется, что со мной общается не тот человек, который на фото в профиле. Что за фотографией юной девушки, скрывается толстый потный мужик… А за симпатичным молодым человеком, маньяк‑извращенец средних лет. Я всегда была за общение в живую, но это знакомство было исключением из правил.

Ее звали Мари, она жила в пригороде Парижа с родителями и младшей сестрой. Мари каким‑то чудесным образом выудила меня из сотни учеников и написала мне, как носителю русского языка.

По началу я общалась с ней, исключительно как ученица с ученицей, носитель с носителем, так сказать. Но постепенно, неделя за неделей, я понимала, что мы не просто учимся, мы уже реально дружим. Я многое знала о ее увлечениях, она о моих. Мари занималась балетом и мечтала посетить наш город. Она прислала мне свою фотку и даже фотки ее дома, сада, их маленькой собачки Лори.

Общаться с Мари было очень легко, мне казалось я знаю ее всю жизнь. В новый год мы впервые созвонились с ней по видеосвязи, и я точно убедилась, что со мной общается именно та, которую я вижу в профиле на фото.

Как‑то в последние дни учебы перед летом, когда большинство преподавателей поставили зачеты автоматом и отпустили нас с миром на каникулы, я вышла из местного салона красоты с ярко фиолетовыми волосами. Я была в полнейшем восторге от своих волос. Фиолетовые кудряшки просто бомбически смотрелись на мне. В этот же вечер мы

созвонились с Мари.

– Сюрприз! – воскликнула я, когда увидела подругу по ту сторону монитора ноутбука.

– Ого, Ника, потрясающе выглядишь! – улыбнулась Мари и захлопала в ладоши.

– Спасибо, давно мечтала так выглядеть – засмеялась я.

Мы обсудили с подругой последние новости, поболтали ни о чем и вроде уже пришло время прощаться, но Мари все не отключалась и ехидно улыбалась.

– Мари… Ты что‑то утаиваешь от меня – напрямую сказала я.

– О, да… И с большим трудом! – звонко рассмеялась девушка – Я поговорила с родителями и....

– Что? Что? Не томи!

– Приглашаю тебя к нам в гости! На две недели, потом мы уедем к бабушке с Тессой и Лори. Ты согласна?

Я потеряла дар речи. Я безумно хотела полететь к подруге, увидеть Париж! Но мои финансы пели романсы… Но тут Мари, будто прочитав мои мысли, добавила:

– Ника, ника, все уже решено! Билеты за нами, проживание и питание у меня. У нас большой дом! Так что даже не думай отказать из‑за финансов.

Я снова потеряла дар речи и прослезилась.

– Просто кивни – прошептала Мари.

И я кивнула.

Мари встретила меня в аэропорту Парижа.

– Вероника! – подруга тепло обняла меня и расцеловала в щеки.

– Мари! – я тоже обняла ее и поцеловала.

Потом девушка проводила меня до миниатюрной «пежо» нежно голубого цвета.

– Ого, вот это машинка! – не смогла удержаться я – А ты оказывается машину водишь?! Не знала!

– Да? Как‑то забыла об этом упомянуть – пожала плечами Мари, пристегивая ремень безопасности – А разве это не само собой разумеется?

– Ну как сказать – задумчиво произнесла я – Я пока без прав.

– Что ты не имеешь права? – спросила Мари.

Так как мы с Марией общались на разных языках, учась новому друг у друга, мы далеко не всегда понимали друг друга. Иногда нам приходилось объясняться чуть ли не на пальцах, но от этого наше общение становилось только приятнее, забавнее и теплее.