Мистификация дю грабли

Приматка, несмотря на пот и круги перед глазами, закружившуюся от перенапряжения всех её сил голову, сама заметила опасность и рванула к скалам. Великий укр, несмотря на всю свою первобытную печаль, сообразил, что с такой скоростью ему не оторваться от преследователей, и соскочил с приматки. Он попытался было спрятаться в ближайших кустах, но тщетно… Исполины очень плохо бегали. Несколько кошек с огромными клыками отважно бросились в заросли и настигли самого печального на свете укра. Приматка спаслась, с быстротой испуганной ящерицы взлетев на огромное одинокое дерево с гигантской густой кроной…

Оттуда ей прекрасно были видны последние окровавленные кости её наездника, с хрустом поедаемые кошками с огромными, такими длинными передними клыками… Ей, только что отдышавшейся от дикой скачки с таким бесполезным грузом, хотелось петь и плясать на ветвях этого дерева, не опасаясь, критики со стороны остервеневших от лакомой добычи кошек. А кошки прибывали и прибывали на запах крови. Опоздавших хищников рычанием отгоняли более удачливые сородичи. Они мурчали, завывали, ходили кругами вокруг дерева, не решаясь вскарабкаться на гладкий высоченный ствол дерева, ставшего надёжным убежищем для дочери своего племени. Приматка стала резвиться: корчила им рожи, пуляла в этих глупых и кровожадных кошек плодами, которые срывала с веток, показывала им свою голую задницу и победно верещала на всю округу.

В это время полусонное бормотание доисторического леса внезапно на мгновение замолкло и тут же продолжилось, постепенно перерастая в гвалт и в гул землетрясения. Из леса, окружавшего огромную поляну с деревом посредине, громко топая задними лапами, выходили великие укры. Их было очень много. Все звери и птицы пустились в бега. С одним укром худо‑бедно ещё можно было справиться, а вот с целым стадом… Великие укры несли барабаны разных размеров и волокли внушительных размеров рояль из брёвен и арфы со струнами из лиан. Такого количества собравшихся вместе укров приматка никогда ещё не видела.

Укры, побив в барабаны, установили рояль под деревом, и вскоре на него, как на скамеечку, влез самый большой рыжий укр с огромными рыжими свисающими усами, но единственный из всей толпы укров без бороды. Народ исполинов затих. В переводчиках в природе тогда ещё надобности не было – обходились телепатией и, если что не понимали и надо было это выразить, переходили на оглушительный рёв. Звуки издавались всем, чем могли издаваться, иногда общению помогала мимика, пантомима, а то и вовсе дубины и пинки.

– Громадяни, мы собрались здесь, чтобы в скрижалях истории запечатлеть наши деяния за очередную прошлую пятилетку! Перечисляю: мы выкопали море, изобрели и внедрили колесо и плуг, изобрели бумагу и печатный станок, обзавелись науками и библиотеками, открыли эликсир здоровья и мудрости – сало! Открыли периодический закон химических элементов. Много чего изобрели… Даже электрическую лампочку изобрели, теперь осталось электричество найти. Изобрели календарь, правда, без летоисчисления. Ну, и остальное по мелочам… Вопросы будут?

– Море, которое выкопали, как назовем? Когда построим Киев? Что за придурки на дисках порхают над нами? Где шаманы с нашим золотом? Кто нагадил утром на водопое? Куда подевались москали? Почему этот старикашка с небес обзывает нас исполинами, когда мы – укры! – раздались и громогласные, и телепатические вопли из толпы.

Рыжеусый поднял руку, и всё стихло:

– Отвечаю по порядку: море назовем Чёрным – грязное больно, Киев построим тогда и там, где на горе рак свистнет после дождичка в четверг! Летают не придурки, а дежурные зелёные человечки с нашего Сириуса! И не путать их с мухами и стрекозами… А то недавно булыжником из многоцелевой рогатки сбили небесную колесницу с самим Господом не нашим! Хорошо, что успели вовремя сами слинять и как обычно всё свалить на москалей! Ну и шишка у него была! У Господа не нашего. Спасибо ангелам из небесной комендатуры. Они заняты были – разбрелись… Не до нас им было. Все шастают и шастают по нашим бабам… Следующий вопрос, про москалей… Между нами говоря, москалей пока ещё нет на здешнем свете. Но будут, никуда они от нас не денутся. Шаманов ищем – найдём, найдём! Не найдём, так всех убогих среди нас накажем! На водопое могут гадить многие… Но клеветать на меня не надо! Кто будет пойман – пусть попробует не подтвердить! Но самое главное: москали – это враги! Главные враги благородных Великих укров! Не забывайте: смерть москалей – это единственная цель нашего существования на этой планете. Но время тратить просто так на ожидание встречи с ними не следует – займемся культурой и искусством! Ну, а про исполинов… У здешних ангелов помощники есть, писаки – Священное Писание какое‑то пишут. Если разведка не врёт. Пророками их кличут… Не хотят они нас себе равными считать – вот и брешут про нас их пророки! Исполинами нас обхаяли! А мы, между прочим, пришельцы с Сириуса! А они даже слыхом не слыхивали про нашу звезду! Совсем тёмный мир здесь… Даже здешний Господь слабосильный какой‑то. Но здесь он – Господь… Будет просить помочь ему тут человечество по его образу и подобию создать! Будет, никуда он не денется. Сам он вряд ли справится. Скучно ему – зверюшек слепил, а на человеков силенок не хватает. Так что мы на верном пути; когда здесь появятся москали, мы их всех перебьём, и вот тогда, согласно приговору Сириуса, мы будем прощены и вернёмся на свою звезду!

Тут приматка тоненько чихнула.

– Будь здорова!! – откликнулось хором стадо укров, оглядываясь по сторонам в поисках чихнувшей. Приматка с перепугу от доброжелательного хора потеряла равновесие и, цепляясь когтями за кору дерева и за ветки, понеслась к земле вверх тормашками навстречу своей внеземной славе. Следом посыпались красно‑чёрные перезрелые плоды размером куда больше современных кокосов. Из них стали выползать… Нет, не червяки. Судя по размерам, будущие анаконды…

Укры, почесывая ушибленные головы, расступились перед таким плодопадом и вразнобой зарычали:

– Хорошо хоть это слива, а если бы груши или семечки с подсолнухов?

– Поубивало бы…

– Это ещё наше счастье, что арбузы на деревьях не растут!

– Чё это было, панове? – задрав голову вверх, громко спросил рыжеусый. – Хорошо, что рояль уцелел… Инвентарь племени, однако.

Из груды огромных слив, охая и причитая, вылезла приматка. Укры притихли и с большим интересом подступились к ней:

– Так ты обезьян? – спросил рыжеусый с огромной шишкой, возвышавшейся на голове с чуприной. А почему так мало шерсти на тебе?

– Не знаю… – всхлипнула перепуганная до смерти приматка.

– Кроманьонка? – поинтересовался рыжеусый.

– Чё? – затряслась приматка, не поняв вопроса.

– Значит, не кроманьонка. Неандерталка? – не унимался рыжеусый.

– Да дура я! Дура!! – заревела приматка.

– Оп‑ля! – обрадовался рыжеусый. – Цыц!

Приматка закрыла руками лицо и затихла. Рыжеусый, оглядывая толпу притихших укров, продолжил:

– Мы знаем! Теперь ты будешь не просто обезьяном, будешь приматом! Мы поможем из тебя человека сделать. А ты ничего… Волосы… как у наших девок, да и шерсти на тебе маловато. Давно мы такую ненормальную ищем! Ты, может, поумней других своих сородичей и даже… ну, да, – похожа чем‑то на нас! Зови других… ну, своих маму, папу, братьев, сестер, бабушек, дедушек и соседей…

– Сирота я, сирота! Никого‑то у меня‑то нету! – горестно всплакнула приматка.