Новенький
В тот момент, в возникшей паузе, мне вспомнился случай, как мы однажды двумя коробками[1] (БРМ‑1К[2]) выдвигались на задачу и проезжали через одно село. Обычный маршрут, всё как всегда, вот только что‑то было не так в примелькавшейся глазу картине. Машины двигались по дороге с определенной скоростью, стараясь не замедлять темп, и каждый из сидящих на броне ощутил тревогу. Люди! Точно, люди! В центре, на рынке, почти нет людей. А те, что были, торопливо собирались. Да, именно это не укладывалось в привычный ритм многолюдного села. Никто не поливал дорогу водой перед прилавками, защищаясь от столбов пыли, поднимающихся проезжающими машинами. Две женщины в платках на голове суетились за грубо сколоченными из необработанных досок деревянными прилавками. Они смотрели в нашу сторону с опаской и спешно прятали коробки с абрикосами вниз. Что‑то не то. Не успев поделиться тревожными мыслями, я вдруг увидел причину перемен. Минуту назад были лишь смутные догадки, но, когда наша маленькая колонна продвинулась ещё на двадцать метров, всё стало ясно.
За каждым фанерным киоском, за каждым кирпичным забором, за любым маломальским укрытием, будь то арык или куча гравия, крылась угроза. Порванный полиэтилен, из которого местные сделали прилавки, колыхался на ветру, отвлекая глаз от неподвижных фигур в грязном камуфляже. Оказавшись в центре смертельной ловушки и глядя на обвешанных оружием бородатых мужчин, мы оцепенели. Наступила тишина, пугающий штиль. Картинки начали меняться как в замедленной съемке, время будто угодило в огромное желе и отказывалось идти как прежде. Вооруженные бойцы были одеты в разношерстные темные куртки поверх грязных и выцветших горок[3]. Под куртками просматривались видавшие виды нагрудные разгрузки, забитые магазинами и гранатами. У каждого – автоматы на изготовке и пальцы на спусковых крючках. Рядом с некоторыми на земле, а у кого‑то за спиной мухи[4]. Бойцы расположились по левую сторону нашего движения, а значит сметать собираются шквалом, не глядя, не боясь попасть в своих на противоположной стороне. Что сказать, грамотно, черт побери. По отсутствию лишних движений и паники было ясно, эти ребята знают своё дело. Грязные, как всё вокруг, и сосредоточенные на цели, со смертоносными стволами, они медленно сопровождали нас глазами.
Всё, мы в самой комфортной для них зоне. Пора. Самое время прощаться с жизнью. Тишину нарушал лишь монотонный лязг наших гусениц по асфальту, который, подобно замедленному секундомеру, отсчитывал оставшееся нам время.
Механик‑водитель, завороженный страшной картиной, как и все мы, словно загипнотизированная жертва, не сбавляя и не прибавляя газ, ехал в пасть хищнику.
Обвешанные магазинами, гранатами, с автоматами в руках, в беспалых перчатках и банданах, несмотря на всю крутизну внешней атрибутики, мы понимали: нам звездец, братцы. Нас переиграли по всем фронтам. И почему, сука, в эти моменты время тянется так долго? Ты уже осознал беспомощность, мысленно извинился перед родными, восхитился сноровке и наглости врагов и обматерил себя раз пятьдесят за глупость, а время всё ещё не сдвинулось ни на метр. Почему я измеряю время метрами? Да потому, что жить остается не пару секунд, а пару метров. Вот, почему.
Стрельбы нет. И только сейчас, в зловещей тишине, замечаю в сверлящих глазах что‑то, не вписывающееся в атмосферу праздника. В них нет адреналина, нет огня, нет решительности. Лишь нервозное недоумение и вопрос: «Откуда вы взялись, черти?».
Да, именно так. Они смотрели больше с укором, нежели со злостью. За осторожными движениями скрывалась готовность изрешетить нас в любую секунду. Но только в том случае, если мы решим предпринять что‑то неправильное. А мы, слава Богу, не решились, потому что всё произошло настолько внезапно, что большинство успело только испугаться.
Знаете, чем отличается опытный боец от новичка? И тот, и этот в подобные моменты наложат столько кирпичей в штаны, что можно завод построить. Но бывалый вояка сможет дристать и анализировать ситуацию одновременно. О, эта суперспособность в критических ситуациях не сосредотачиваться на заднице, а переключиться на её верхнего собрата и, включив мозг, пытаться оценить обстановку, приходит только с опытом.
Судя по угрюмым и раздосадованным лицам, ребята ждали не нас. На их лицах бегущей строкой была надпись: «Кто вы такие? Вас здесь только не хватало. Проваливайте быстрее, и только попробуйте шевельнуться».
Когда тебя вежливо просят вооруженные лбы, дважды повторять не надо. Механик‑водитель, словно услышав наши молитвы, аккуратно прибавил ход. Чем дальше мы отъезжали от рыночной площади, тем сильнее механ вдавливал педаль газа.
Лишь отъехав километров на пять и присмотрев более–менее безопасное место для остановки, мы позволили себе взять передышку и стряхнуть нервное напряжение.
– Страшно было? – закуривая, капитан Боголей обратился к нам, спрыгивающим с брони и стягивающимся к нему.
Видно, что он храбрится, но легкая дрожь в голосе выдавала скопившееся напряжение. Его никто и никогда не посмел бы обвинить в трусости, он здесь давно и в неполные тридцать два повидал многое, но даже его, бывалого офицера, эта ситуация пошатнула не хило. Капли пота стекали из‑под камуфлированной выцветшей кепки, небрежно сдвинутой на макушку. Автомат с потертым деревянным прикладом висел на груди. Командир всё ещё ждет опасности.
– Да их не так‑то много там, ещё не известно, кто кого, – вставил сержант Редьков, старающийся в любой ситуации не терять авторитета. – У нас людей вдвое больше, плюс две брони и пушки на вооружении. Мы бы такой бой дали, что они бы берега попутали!
– Вдвое больше? Против такой засады надо иметь хотя бы десятикратное превосходство! – и заметив, что Редьков не сдается, капитан продолжил: – Ну хорошо, предположим, что их всего десять, а нас двадцать пять. Ты бы ещё предохранитель снять не успел, как половина наших бы полегла. И где твоё превосходство было бы тогда? Простая математика. В считанные секунды вы становитесь практически равными по количественному составу, десять против двенадцати. И вроде бы можно воевать на равных, так?
– Конечно, нас же всё равно больше.
Несмотря на шум двигателя, мы старались не упускать ни единого слова сержанта и офицера.
[1] Коробка – бронированная техника
[2] Боевая Разведывательная Машина
[3] Горки – спецодежда, которая пользовалась популярностью в Чеченском конфликте
[4] Ручная противотанковая граната РПГ‑18
