Нулевой мир 2. Мера Один

Перед тем, как уйти из деревни, случился очень неприятный момент. Зато после этого я понял, что, если придется ударить в спину Серым Волкам, угрызений совести я испытывать не буду. Хали была права насчет Скорпионов – они были одними из немногих, для кого слово «честь» не было пустым звуком.

Когда нас стали сгонять к лесу, один из первушников, тот светловолосый, злобно ворчавший со мной рядом, вдруг вырвался из толпы и побежал к нулям.

– Стоять! – его сшиб с ног удар зверя.

Сразу подошел тот воин, который дал приказ всем сворачиваться. Он смерил взглядом лежащего на земле первушника.

– Что тут?

– Да вот, десятник, первота чудит. К нулям хотел.

Десятник схватил светловолосого за шкирку и вздернул, как тряпку, чтобы рассмотреть.

– Ты что задумал, червь?

– Я… там… жена моя… – испуганными глазами смотрел стихушник.

Серые Волки сразу с интересом посмотрели на толпу нулей, от чего те все побледнели и от страха сели на землю. Осталась стоять одна дрожащая девушка, в ее взгляде затеплилась надежда.

– Эта, что ли? – злобно прорычал десятник.

Стихушник, еще не веря своему счастью, кивнул. Он не сводил глаз со своей супруги.

– Семья? У нулей? – удивленно шептались звери вокруг.

– Фолк, – десятник, оглянувшись, махнул зверю в сторону нуляшки и коротко кивнул.

Свистнуло копье, и хрупкую девушку от удара выкинуло из толпы, и она, кувыркнувшись, осталась лежать на земле. Звери одобрительно загудели и захлопали, а Фолк довольно засмеялся и, дурашливо кланяясь, пошел за оружием.

– Отличный бросок!

– Смотри, прям четко вытащил ее.

– И силу как вымерил, не пробил насквозь. Молоток!

Первушник так и замер, глядя на безжизненное тело девушки.

– Все, нет жены, – хмыкнул десятник и одним броском вкинул первушника обратно к нам, в толпу, сбив нескольких с ног.

– Следующий уже навечно соединится с семьей, – раздался крик, – И мне по хрену, какая там ступень и стихия!

***

Картинка хладнокровной расправы так и висела у меня перед глазами. И даже злиться было опасно, я не знал, какие способности у зверей.

Вроде бы нулям не разрешено заводить семьи, но они все равно пытались делать это скрытно, и, насколько я понял, Скорпионы смотрели на это сквозь пальцы. Дети все равно принадлежали им. А кто знает, может, поэтому и рождались у них сильные первушники?

Мы шли по неширокой лесной тропе, вокруг высились все те же огромные ели. Солнце потихоньку клонилось к вечеру, и искрило сквозь ветки, кидая на дорогу густую тень.

Нас построили в длинную вереницу по два человека в ряд. Дорога позволяла, и несколько зверей шли по бокам, основные их отряды шли впереди и позади. Первушников я насчитал около тридцати человек, и Серых Волков было не меньше.

Светловолосый шел со мной рядом, как робот. Он воткнул взгляд в землю и пораженно молчал. Я ощущал всю тяжесть его потери, но никто из первушников не решался заговорить.

Поэтому нам оставалось только слушать разговоры зверей.

– Ингольва так и не нашли, слыхали?

– Да это Проклятые горы все, я тебе говорю. Хоть какой ты коготь будешь, а пропадешь там!

– А что ему в Проклятых надо было?

– Какие‑то нули могли появиться из гор, он их пошел искать.

– Нули? В Проклятых? Они там от одного эха сдохнут.

Я шел, мысленно усмехаясь, но не решался поднять головы. Я четко ощущал на себе блуждающие взгляды зверей, и некоторые казались до того пронизывающими, будто мысли читали.

Ненавистный мне Фолк шел где‑то впереди, пару раз мелькала его спина, но кидать больше взгляды в его сторону я не рисковал. Да и кто знает, на что тут способны остальные звери?

– Мастер Грэй не поднял там ступень, никто не слышал?

– Да не, там с этого старика одни крохи. До того древний, что у этого пердуна дух весь давно вышел.

Серые Волки заржали, в первых рядах звери стали оборачиваться, шутку стали передавать вперед.

– Вот если дадут Грэю казнить Старого, – шутник одобрительно покивал, – Вот с того наверняка нормально будет. А вдруг повезет, и Небо дар передаст?

– Ага, держи пасть шире. Для этого намерение нужно…

– Ну, мало ли, бывают же чудеса.

Я непроизвольно чуть повернул голову, вслушиваясь. Знахарь жив? То есть, Скорпионы не все мертвы?

– Да, кто знает, будут ли казнить‑то? Силен ведь, его могут забрать на восток.

– Проступок серьезный, – пожал плечами шутник, – Ну, Серые Волки уж постараются, чтоб он так выглядел! – и засмеялся.

Остальные тоже веселились, я пытался хватать обрывки фраз отовсюду. Особо крутить головой я не рисковал, и не всегда мог видеть, кто говорит. Чуть позади нас был один зверь, много говоривший на эту тему, но мне не удавалось его рассмотреть.

Из обрывков разговора я понял, что из столицы пришел приказ приора Зигфрида осудить Зеленых Скорпионов. И свой проступок они могли исправить, только совершив достойный подвиг. Ну, а подвиги, естественно, делаются на войне, и весь род отправили на восток.

Насчет женщин я не особо понял – кто‑то отправился туда же, а кого‑то разобрали другие стаи. Я только покачал головой, раздумывая над нравами в Инфериоре.

Почему же Белых Волков просто истребили? Почему одних оставляют, как боевую силу, а других под нож?

Из разговора я понял, что кого‑то все равно надо было осудить, и в поэтому в деревне Серых Волков ждали своей участи знахарь Хорм и десятник Торбун. Совет Стаи ждал приезда великого приора Зигфрида, чтобы решить, что с ними делать.

– А если скорпы вернутся потом? – сказал кто‑то, – Ну, с войны…

– Ой, да и пусть, – ответили ему, – Вон, Беляши столько лет грозились воспользоваться правом, и вдруг… – тут говорящий взял паузу, и потом с придыханием закончил, – …подохли.