Орловы. Книга II. Рождена для тебя

После катаний на площади я спешил затащить Илонку в кафе, где в продаже были горячие пирожки, ароматные булочки и воздушные пирожные. Она всегда заказывала одно и то же: два жареных пирожка с картошкой, пирожное «Наполеон» и большую кружку чёрного чая со свежими сливками.

Мы облюбовали столик на двоих, что находился у окна, разукрашенного морозными узорами. Я с улыбкой смотрел как ест Илона и пил горький кофе, любуясь её румяными щёчками.

– Милош, перестань, я могу подавиться от твоего пристального взгляда.

– Ничего не могу с собой поделать, просто приятно смотреть на тебя. Ты такая худенькая, что светишься насквозь, наверное, поэтому мне доставляет удовольствие видеть, как ты ешь.

– Ты странный… все парни наоборот мечтают, чтобы их девушки были стройными и худыми, – пожимала Илона плечами.

– Я буду любить тебя любой, главное будь со мной всегда, Синеглазка!

– Куда же я денусь? Ты и я, мы навеки связаны!

– Я хочу, чтобы так и было, девочка моя!

– Я люблю тебя, Милош! Запомни, ты мой! Навсегда!

– Только твой, маленькая! Только твой…

Когда с пирожками было покончено мы начинали наш главный ритуал, ради которого и заходили в это кафе. Я придвигал тарелку с пирожным ближе к себе и отламывая вилкой небольшие куски сладкого десерта, кормил Илону. В эти моменты мы пристально смотрели в глаза друг другу и словно весь мир замирал вокруг, позволяя нам насладиться моментом близости. Мы настолько были поглощены своим безобидным занятием, что попросту не обращали внимания на людей вокруг, словно забывая, что находимся здесь не одни. Я видел лишь её невероятные синие глаза, и утопал в них, словно в море, понимая, что уже никогда не смогу дышать вдали от неё.

 

Глава 9

 

Вот оно счастье!

Ранняя весна стремительно вступала в свои права, вытесняя холодную зиму, которая никак не желала покидать захваченные снегом владения. По утрам, в самом начале марта, ещё было довольно прохладно, хотя природа уже понемногу просыпалась ото сна.

Илона, словно ребёнок, радовалась яркому весеннему солнышку, а мне было тепло и светло на душе, потому что ОНА счастлива.

– Милош, как я хочу, чтобы скорее начались каникулы, мы бы с тобой больше времени проводили на свежем воздухе, а не в стенах опостылевшей школы, – вдруг сказала она в один из дней, когда мы спешили на уроки.

– Тебе так надоела учёба? – усмехнувшись глянул на неё, не узнавая свою отличницу.

– Дело не в этом… понимаешь, они все шепчутся за нашими спинами…

– Кто, Илона?

– Одноклассники… школьники… ВСЕ! Обсуждают, что мы живём с тобой вместе.

– Знаешь, я даже как‑то не обращал на это внимания. Забей!

– Тебе легко сказать, Милош, а мне очень обидно слышать подобные разговоры.

– Синеглазка, – остановился я, развернув её лицом к себе. – Ты же знаешь, что так сложились обстоятельства, ничего более. Однако, я рад, что мы живём под крышей одного дома. Как только отпразднуем выпускной – сразу подадим заявление в ЗАГС, заткнув рот всем злопыхателям. Ты потерпи, маленькая, и старайся не слушать те сплетни, что ходят по школе.

– Хорошо, Милош, – согласно кивнула она, прижавшись ко мне щекой.

Взявшись за руки, мы продолжили наш путь. Бросив беглый взгляд на девушку, я заметил, что её весенние ботинки уже заметно изношены. Вот же дурак! Как я мог не увидеть этого раньше?

Сергей ежемесячно высылал дочери деньги, но Илона всё до копейки отдавала Надье, в благодарность за еду и дом. Бабушка конечно ворчала, наотрез отказываясь принимать «оплату», но Синеглазка оставалась непреклонной. В конце концов, чтобы не вести бессмысленные споры, она сдалась под натиском Илоны, но деньги те не тратила, спрятав их в укромном месте.

– Верну их внучке после окончания школы, – сказала Надья мне однажды вечером. – Вы молодые, вам жизнь свою строить, мне деньги эти счастья не принесут, а вам помогут на ноги встать.

– Ты как всегда права, бабуля, – чмокнул я её в сморщенную щёку одобрительно покачивая головой.

Сколько помню себя, наша семья никогда не бедствовала, никто из детей ни в чём не знал отказа, взрослые обеспечивали нас всем необходимым, зарабатывая и приумножая капиталы своим трудом. Бабушке принадлежали небольшие продуктовые магазинчики, разбросанные по округе, которые приносили неплохой доход. Мама владела студией красоты, где трудился целый штат парикмахеров, мастеров маникюра и визажистов. Ну, а её старший брат Рамир, отец Богдана, работал старшим следователем в районной прокуратуре. Поэтому в дополнительном доходе, вроде денег Илоны, мы не нуждались.

Без зазрения совести в тот же день, вернувшись с занятий я подошёл к бабушке со своей просьбой:

– Бабуль, ты видела ботинки Илоны?

– А как же, милок, на обувной полке в коридоре они стоят, – хитро прищурилась она, окинув меня лукавым взглядом.

– Они совсем прохудились, нужно купить новые. И мне тоже необходима одежда.

– И в чём же твоя проблема, внучок? Ты не знаешь где в нашем доме хранятся деньги?

– Знаю конечно, но…

– Бери столько, сколько сам посчитаешь нужным. Идите с внучкой по магазинам и порадуйте себя новыми модными вещами. А заодно я и проверю, насколько повзрослел мой младшенький, – тихо добавила она, выходя из комнаты.

– Илона! – крикнул я девушке, что накрывала на стол. – Обедаем и едем в город. Возражения не принимаются!

– Хорошо, – недоумённо ответила она, – а почему так спонтанно?

– Иначе я не умею! – подмигнул ей, поспешив в кабинет Надьи, где в сейфе, встроенном в кирпичную стену, хранились наличные деньги нашей семьи.

Пообедав вкуснейшим тушёным мясом, что заботливо приготовила бабушка, мы вместе с Синеглазкой вымыли посуду и переодевшись отправились в путь.

До центрального универмага доехали на рейсовом автобусе и войдя в распахнувшиеся перед нами стеклянные двери, сверкающие кристальной чистотой, приступили к столь необходимым покупкам.

Илона вяло возмущалась, когда я бегал из отдела в отдел выбирая вещи для неё, но противиться не могла, поскольку знала мой взрывной характер. Она покорно примеряла новые сапожки, которые я без устали подносил к её ногам. Надевала модные курточки и джинсы, пока я довольный как слон стоял рядом, гордясь тем, что у меня такая безупречно красивая девушка, которой шло абсолютно всё!

Себе в этот день я купил лишь новый ремень, потратив все деньги на обновки для любимой.