Осень в Сокольниках

– Так… – Фомин достал из мятой пачки сигарету «Прима», аккуратно разломал пополам, вставил в мундштук. – Это, конечно, хорошо, Крылов, что ты не поленился и обошел, но мы так действовать не будем.

Фомин открыл ящик стола, достал телефонный справочник Москвы.

– Пошив и ремонт… Пошив и ремонт… Ага… Вот они. Прачечные. Все в порядке. Страницы 355, 356, 357, 358, 359, 360, 361, 362, 363, 364. Ясно?

– Пока нет, – сказал Стрельцов.

Он, как работник МУРа, меньше робел перед Фоминым.

– Сейчас поймете. Ты, Стрельцов, берешь пять страниц, с 355‑й по 359‑ю, а ты, Крылов, остальные пять. И начинайте звонить.

Стрельцов взял справочник.

– Павел Степанович, так на каждой странице по сорок два телефона. Всего двести десять.

– Ну? – невозмутимо ответил Фомин.

– Это же.

– Это работа, лейтенант Стрельцов. Надо будет, все двести десять пешком обойдем. Ты, Крылов, гость, садись на мое место и звони, а ты, Стрельцов, иди к себе. Начальнику отдела, если позвонит, скажешь, что я пошел с человеком одним повидаться, узнать кое‑чего.

– Павел Степанович, – Стрельцов умоляюще посмотрел на Фомина, – у вас есть какие‑то соображения, свои. Вы нам скажите, а то чего втемную работать.

– А зачем втемную? Я не знахарь, у меня секретов особых нет. Я говорил, что дело наше напоминает ограбление дачи академика Муравьева. Так вот, я в архив пойду, к Губину Степану Алексеевичу, посмотрю оперативные документы да с ним самим пошепчусь. Губин много чего умного подсказать может, он еще с самим Даниловым работал. Вот такие мои соображения.

Фомин вышел, а Крылов с тоской поднял телефонную трубку.

– Это прачечная? Вас из Московского уголовного розыска беспокоят.

 

Народу в магазине было немного, только у винного отдела стояла очередь, человек семь.

Вадим сразу же заметил в углу двоих, тщательно подсчитывающих мелочь. Заметная была эта пара. Таких в любом магазине встретишь. Потертые жизнью. Потраченные, опухшие, с жадными просящими глазами. Вот и сейчас набирали они мелочь и серебро на бутылку дешевенького гадкого суррогата, почему‑то называемого портвейном.

Вадим подошел:

– Здорово, мужики.

– Здорово, – с опаской и надеждой ответил тот, что постарше, в вытертых до зеркального блеска старых, обтрепанных брюках, в грязноватой армейской рубашке.

– Вы Хоттабыча не видели?

– Нет, – ответил второй. Под глазом у него густо налился свежий синяк.

– А где мне его найти?

– Слышь, мужик, – с надеждой спросил персонаж в армейской рубашке, – будь человеком, добавь.

Он протянул Вадиму трясущуюся ладонь, на которой лежала гора мелочи.

– Сколько?

– Полтинник. Мы тогда две плодово‑ягодные сообразим. Хочешь, тебе нальем?

Вадим достал мелочь.

– На.

– А зачем тебе Хоттабыч?

– Достать обещал одну вещь.

– Ты во двор выйди, там Доктор и Лю‑лю ждут, они его знают.

– А где они?

– Да вон, на ящиках.

– Ладно.

Человек исчез и немедленно возник первым в очереди.

Двор магазина был завален ящиками. Штабеля тары поднимались почти до окон бельэтажа жилого дома. Ящики здесь лежали давно. Минимум с весны. Они почернели, потрескались, развалились. Их было так много, что в хаотическом нагромождении уже образовались улицы, переулки, тупики. В них велась своя жизнь, Здесь пили водку и дрались. Здесь пьяницы прятались от участкового и жен. Здесь формировались «летучие отряды» грузчиков‑любителей, готовых за бутылку разгрузить машину с товаром. Это была не просто свалка ящиков. Это был город. Со своими законами. Со своим населением.

У его ворот сидели двое. Они были удивительно похожи. Оба в старых застиранных джинсах и рубашках с короткими рукавами, которые чудом не разорвались на их оплывших огромных плечах.

Вадим подошел, оглядел их. Они были разные, но вместе с тем очень похожие. Оплывшие лица, мутные злые глаза, выражавшие полное безразличие к происходящему.

– Тебе чего, мужик? – спросил один и встал.

Был он одного роста с Вадимом. Но казался больше, массивнее, живот вываливался за ремень.

– Ты Доктор? – спросил Вадим.

– Ну.

– Хоттабыч мне нужен.

– А зачем он тебе? – спросил второй.

– Нужен.

– А чего ты к нам пришел? – Доктор оценивающе поглядел на Вадима.

– Обещал он мне кое‑что. – Вадим достал сигареты, протянул.

– Фирма. Рупь с полтиной. – Доктор вытащил две. – Богато живешь, мужик. Так зачем тебе Хоттабыч?

– Я же говорю, обещал кое‑что. Договорились сегодня здесь увидеться. Я его жду, жду. Слушай, Доктор, давай пивка организуем.

– Несолидно. От пива, если его одно пить, вполне изжога может появиться.

– А кто сказал одно? – Вадим достал из кармана десятку и заметил, как пропало, исчезло с лица Доктора выражение сонной лени и глаза стали прицельно‑острыми и как Лю‑Лю вскочил с ящика, словно подкинутый.

– Похмелиться хочешь? – спросил Лю‑Лю.

– Вроде того.

– Перебрал вчера?

– Было.

– А по тебе не видно, – поставил диагноз Доктор.

– Давно не пил.