Оспорить завещание

– В соседнем графстве мы  вытрясаем немного монет из заезжих гостей, – залихватски улыбнулся Фрэнк, совершенно не стесняющийся своего занятия, – и да, я помню об обещанном проценте от прибыли, но не понимаю, чем будешь отдавать.

– Дай время, мне надо осмотреться, но для этого нужно попасть в город.

– Верхом ты не доберёшься, а кареты у меня нет.

– Телегу у старосты взять? – предложила мужчине, задумчиво постукивая вилкой по столу.

– Ну… можно, конечно, но графиня в телеге… – надменно сморщил нос Фрэнк, – лучше подождать выздоровления.

– Я же не предлагаю по городу в телеге разъезжать, – возмутилась я такому сомнению в моих умственных способностях, – доберёмся, а дальше пешком.

– Нога, – напомнил ехидно брат, засунув в рот кусок мяса, и только когда прожевал, добавил, – я подумаю, что можно сделать.

– Угу, – кивнула и, невидящим взглядом взирая сквозь намытое окно на ту самую берёзу, спросила, – лист бумаги есть? И карандаш?

– Есть в домике, принести?

– Позже, поёшь сначала.

Карандаш и несколько листов серой бумаги мне вручили уже через тридцать минут. Оставив меня в одиночестве в гостиной, уложив на мою ногу кашицу из капусты, все сбежали работать. Я же приступила к составлению плана по завоеванию этого мира, но застряла на первом пункте: «Деньги». Рисуя на листе бессмысленные закорючки, мой взгляд всё чаще устремлялся на берёзу, и в голове созрела идея, вот только знаю я немного, и придётся немало поэкспериментировать, чтобы получилось то, что задумала.

– Пишешь? – спросил Фрэнк. Посмотрев на исчерченный лист бумаги, он с недоумением на меня взглянул, – это что?

– Тягостные раздумья, гениальный план и немыслимое богатство, – перечислила, указывая карандашом на витиеватые закорючки.

– Хм… красиво получилось, – с усмешкой проговорил братец и, вспомнив, зачем пришёл, добавил, – Молли и Берта убрали в твоих покоях, нагреватель Бен отремонтировал, и в ванной тебя ждёт горячая вода.

– Ура! – обрадованно воскликнула я, украдкой принюхиваясь к себе.

– Да, тебе стоит помыться, – заявил этот наглец, подавившись смешком от моего неслабого удара по спине.

– Эй! Где ваше воспитание, сэр?

– Погибло в неравном бою с совестью, – фыркнул братец, подхватывая меня на руки, – так и быть, донесу тебя, немощную… ай!

До самой комнаты с моего лица не сходила счастливая улыбка. Бывает такое, редко, но бывает, когда ты встретишь кого‑то и понимаешь, что он твой. Родной человек, с которым легко и просто. Не нужно переживать и волноваться, что о тебе подумают, он просто принимает тебя такой, какая ты есть. Я очень надеюсь, что и Фрэнк чувствует то же самое.

– Госпожа, готово! – воскликнула Молли, отступая вглубь комнаты, она и Берта замерли у стены и, казалось, не дышали, ожидая вердикта.

– Невероятно, девочки! Как вам удалось за столь короткое время привести в порядок эту комнату?! – удивлённо проговорила, осматриваясь, и потрясённо пробормотала, – вы такие молодцы.

Окна, на которых висели шторы, непонятно откуда взявшиеся, сверкали чистотой. Со стен смели пыль, свисающие местами обои подклеили – подумаешь, лысые проплешины ещё есть, будем считать это узорами. Ножку кровати подправили, и теперь она стояла ровно, а не выпячивалась. На выбитый от пыли и прочей гадости матрас разложили постельное бельё, пододеяльник из желтоватой ткани стыдливо выглядывал из‑под яркого покрывала с розовыми бутонами. Две подушки вольготно развалились на большущем плацдарме и манили полежать на них.

– Откуда добро? – ошеломлённо спросила, обходя маленький коврик у кровати.

– В домике под крышей хранил, – с улыбкой ответил Фрэнк. Девчушки сияли словно начищенные пятаки, довольные похвалой.

– И столик с креслом появился, – воскликнула, обогнув высокую кровать, из‑за которой их не было видно.

– Луи неплохо знает дерево, а в куче в гостиной много чего интересного и сломанного лежит, – пояснил брат, поддерживая меня за руку, и добавил, – Ронда сказала, можно снять капусту, а после, как примешь ванну, новую положить нужно.

– Хорошо, – кивнула, пробираясь к ванной комнате, – и здесь красота… Молли, оказывается, на стенах плитка голубенькая, а не серая!

– Да, госпожа, – с тихим смешком ответила девушка, – позвольте идти, мы остальные комнаты приберём.

– Так, себе комнаты выбрали?

– Нет.

– На сегодня хватит, в своих комнатах наведите порядок, и достаточно, Фрэнк эту ночь в сторожевом домике поспит, – распорядилась, зная, как девчонки вымотались, а время уже позднее, – а завтра для него покои подготовим. Те, что рядом с лестницей, думаю, подойдут.

– Эмма, я вполне могу жить в домике, – возразил брат, вдруг смутившись.

– Ну вот ещё, – фыркнула, нахмурив брови, – не возражай даже, а кто будет следить за моей добродетелью? Вдруг кавалеров ночами буду к себе в покои водить?

– Води, – хмыкнул Фрэнк, нисколько не тревожась.

– Ага, а кто их потом выгонять будет?

– Уверен, когда они увидят открытую дверь, сами сбегут.

– Так, девочки, мне свидетели не нужны, бегите вниз выбирать комнаты, на крики о помощи не поднимайтесь!

– Хорошо, госпожа, – пискнула Молли, рванув из покоев, за ней следом выбежала Берта, настороженно оглядываясь.

– Моли о пощаде, – зловеще проговорила я и, вытянув руки, двинулась к оторопевшему мужчине.

– Ай! – через минуту раздался изумлённый вскрик, следом хохот, и трусливый братец выскочил в коридор, закрывая за собой дверь, – через три часа ужин, Ронда пирог приготовит.

 

Глава 10

 

Ужин я пропустила… Оккупировав ванную комнату, набрала воды в огромную ёмкость, больше напоминающую маленький бассейн. Налила из бутылочки ароматную мыльную жидкость и, не без труда стащив с себя платье, с тихим стоном опустилась в тёплую воду.