Отрицательная субстанция

Пришёл доктор. Надел перчатки. Усадил беременную на смотровое кресло. Сделал вывод, что действительно наблюдается начало родов. Только сейчас замечаю, что доктор – молодая девушка, блондинка, волосы сплетены в тугой хвост, белый халат, голые ноги ниже колен и непрезентабельные сланцы, пот струится со лба, на лице читается усталость и некая злоба. Никто не любит аврал на работе – не любят его и медики. Если у иных работников завал бумаг может подождать, то ропот толпы пациентов за дверью, а тем более очередь из рожающих женщин, вот где надо быть крайне скоординированным. Злость простительна, главное, чтобы она оставалась только на лице и не переходила в слова и на дело.

 

Блиц‑опрос беременной оставлял большинство вопросов в воздухе, но на какие‑то она давала чёткий ответ. Так мы узнали, что она собиралась жить в другой стране, причём в стране, где уровень медицины на высоком уровне, что она наблюдалась у гинеколога и знала о своей беременности, вновь она повторила историю с результатами обследования в электронном виде, ожидаемыми ею на следующей неделе. Но беременная не смогла объяснить, почему за две недели до родов она решила вернуться обратно. Ничего не объяснила о своём муже, отчего все пришли к заключению, что его нет. Опять рассказала историю о маточных полипах, что не думала об опасности кровотечения, что собиралась спокойно переждать дома, так как ничего особенного не заметила, и вообще это должны были быть месячные, они всегда у неё начинаются с этого числа. Месячные были упомянуты ею зря – никто не смог сдержать приступ громкого хохота. В данной ситуации ответ беременной казался комичным.

 

Доктор распорядился взять кровь на всевозможные анализы. Мне вопросов никто не задавал. Это редкий момент, когда сотрудник скорой помощи отпускается без претензий и без укора в свой адрес, выступая лишь в роли службы социального такси. Действительно мы порой возим таких пациентов, которые могут самостоятельно добраться до больницы без лишних затруднений. Но зачем? Ведь есть бесплатная услуга перевозки, да ещё иногда удаётся оказаться первым в очереди на приём среди собравшихся плановых больных.

 

На улице потеплело… или мне стало жарко. Выйдя из приёмного покоя, я выдохнул, окутываясь вырывавшимся паром изо рта. В салоне чисто. Беременная не оставила внутри никаких признаков своего присутствия. Можно смело ехать дальше.

 

Заурчал живот.

 

10:30

 

Кислое настроение заел кислым яблоком. Осталась всего одна четвертинка, позже придётся слушать урчание, ежели не доведётся доехать до подстанции. Ощущение холода вернулось, как и осознание произошедших событий. За всей их скоротечностью совершенно утратил ощущение реальности. Надо собираться с мыслями. После такого вызова, где происходит эмоциональная встряска, организм требует спокойствия хотя бы на час. Моя работа не предполагает какого‑либо разгрузочного момента. Ты должен быть стойким, ко всему приспособленным, и желательно, чтобы у тебя отсутствовало чувство самосохранения. Иной раз после реанимации возникает такое же желание побыть в покое. И этого не дают. Чемодан от крови вымыть не успеваешь – кому‑то вновь нужна срочная помощь.

 

Задумываются ли люди, когда доверяют своё здоровье медикам, работающим в уличных условиях, что когда они заходят к вам, то вымыть руки или обработать их антисептиком – это не гарантия чистого подхода. Человек пришёл извне, он может с собой принести не только улыбку до ушей, но и сотни тысяч микробов от других пациентов. Задумываются ли люди, когда садятся в автомобиль таких медиков, что там ведь тоже нет стерильных условий. Где‑нибудь на западе принято тщательно обрабатывать салон машины после каждого пациента. У нас такого нет. Не каждая организация предоставляет своим сотрудникам униформу, благо у нас с этим проблем нет, пускай не дают обувь, но лучше придти в своей, нежели надеть обязательную и неудобную. Что же говорить о машинах, да с такой нагрузкой. Не успеваешь до подстанции доехать, поэтому разговор о санитарной обработке салона тем более остается в стороне. Летом ещё можно это сделать в пути, но зимой… зимой это нереально.

 

Стоило доесть яблоко, как диспетчер по рации дал новый вызов. Ехать в сторону того же села, откуда забрали беременную, только ехать дальше, а значит, предстоит пытка в виде прыжков по мелким частым смёрзшимся кочкам льда и снега. Повод, казалось бы, понятный – обычные жалобы онкобольного. Только вот таким людям мы помочь ничем не можем, разве только оказать моральную поддержку да устранить кое‑какие симптомы. Ничего больше.

 

Во всём мире отношение к онкобольным неоднозначное. Онкология возникает из ниоткуда, поражает людей любого возраста. Причины её предполагаются, но точно вам никто не скажет, с какой именно стороны пришла болезнь: плохая экология, нерациональное питание, наследственность – всё может привести к развитию патологического процесса. Избегнув на ранних стадиях развития, можно считать себя заново рождённым. Дотянув до метастазов, пора прощаться с миром. А мир не понимает вашего состояния.

 

Адекватное обезболивание выбивается с большим трудом, желание уйти из жизни раньше времени – не рассматривается. Есть только одно условие, когда общество позволит умереть, – это состояние, которое приведёт к вашей скорейшей смерти. Злокачественное онкозаболевание – одно из противопоказаний к реанимации. Вас не будут спасать, если не станут настаивать родственники. Такой подход подразумевает гуманность – чтобы человек больше не страдал. Разобраться с лечением не получается. Мифические слухи о разработке лекарств для борьбы с раком, о препонах государств, о невыгодности – слишком больная тема для людей. Люди, скорее, поверят знахарям. При таком заболевании испытываются самые фантастические способы лечения. Лишь бы помогло. Хуже уже не будет.

 

Адрес диспетчер продиктовал не совсем понятный. Встретят на трассе и проводят до дома. Мы доехали до кочек да поскакали. Водитель снизил скорость до десяти километров в час, ехать быстрее невозможно. Это невыносимая пытка. Я бы вышел и пошёл пешком, но идти придётся дольше, идти нужно далеко, к тому же не стоит забывать о холоде. Приходится мириться и материться. Невыносимая тряска. Просто ужасная. Чёрт‑чёрт‑чёрт!!! Хоть бы в эту сторону больше не посылали, ещё и обратно по этой дороге ехать. Где взять силы для борьбы с суровыми условиями зимы. Зачем сюда люди вообще забрались, почему не остались жить в тёплых краях.