Оттепель

– Никольский…, – улыбнувшись, протянул он, привлекая внимание. – Наш корабль скоро отплывает, поторопимся, если не хочешь остаться здесь ещё на несколько дней.

Кивнув, я побежал следом, чувствуя невероятный прилив сил. Безумие какое‑то, и зачем, спрашивается, тянул целый месяц? Да это же просто лучший день в моей жизни! Лучший корабль, на который я когда‑либо входил. Пьянящее наслаждение свободой, которой невозможно надышаться.

– Илья Фёдорович, мне как‑то неловко от своего вида, находясь рядом с вами, – осмотревшись по сторонам, я заметил, как брезгливо люди покосились, высокомерно осматривая меня с ног до головы.

– Не переживай. Это наименьшая из проблем, которая встанет перед нами по прибытию в город. А пока, просто отдыхай. Погода действительно сегодня превосходная, да?

– Всё просто потрясающе! Спасибо вам! – Восхищённо прокричал я, осторожно идя по палубе к краю борта.

Илья Фёдорович, тихо усмехнувшись потрепал меня по голове.

 

Какое‑то время после отплытия мы стояли в тишине, слушая ненавязчивые удары волн о корпус.

 

Заключённых обычно перевозят не так. Я находился в узкой камере, внизу, на четверых. Там было просто невозможно уместиться, а запах… Сложно понять: это морская болезнь, или же просто настолько омерзительно пропахло помещение. Вперемешку с ужасом, комом, вставшим в горле, задолго до транспортировки…

 

Вечером, когда огромная луна вынырнула из горизонта воды, Илья Фёдорович нашёл меня и показал дорогу к каюте, в которой я буду спать, но не смотря на переизбыток событий и эмоций, которые значительно вымотали физически, я не хотел уходить. Так много звёзд, как же раньше не ценил всю эту красоту. Ох, если бы только знал, как сильно можно соскучиться по таким незначительным вещам, которые, как кажется, видишь каждый день.

 

Тогда думалось, что это никуда не денется, что же может случиться?

 

Но теперь, единственный страх – это уснуть и проснуться не здесь, а в холодной тюремной камере. Слушая очередные возмущения Андрея, который неустанно бубнит каждое утро по любому поводу. Каторжные работы, и конечно же опасность нарваться на плохое настроение охранника, или другого заключённого.

 

Всё‑всё! Я больше туда ни за что не вернусь.

 

На столике у кровати стояло красивое блюдо с едой. Это, что… Мне? Выглядит так, что трогать жалко… Портить только, произведение искусства.

 

Стянув с себя толстенную куртку, я заметил небольшую ёмкость с туалетными принадлежностями, чем и воспользовался в первую очередь. Конечно же! Негоже, с такими чёрнющими от грязи руками и лицом, находиться среди всей этой роскоши.

 

Впрочем, как и ожидалось, этот ужин, на вкус такой же потрясающий, как на вид. Ещё бы три таких порции съел. Или четыре. Не потому, что так сильно голоден, я просто поражён. Никогда в жизни не пробовал ничего подобного…

Утром меня разбудил навязчивый стук в дверь. И не сразу я справился с открытием глаз, мне так удобно, тепло и мягко. Хочется как можно дольше не вылезать из этой постели, но в каюту вошёл Илья Фёдорович.

– Доброе утро, – серьёзным тоном поздоровался он, посмотрев на меня. Этот взгляд не сулит ничего хорошего. Мужчина сел рядом, и я почувствовал неприятное напряжение. Сказочная оболочка скрывает за собой нечто грязное. Этот рай мне не просто так подарен.

– И правда, доброе.

– Надеюсь, ты хорошо спал, и мы сможем обсудить некоторые моменты перед тем, как прибудем на место.

 

Его голос звучит успокаивающе мягко, хотя мы оба знаем, что это обычное притворство.

– Да. Кхм, – откашлявшись, я отвёл взгляд в сторону. – Дело в том, что я больше карманник, и иногда играю в карты на площади… Знаете, других навыков не имею. Не представляю. Как это, убить? Мне действительно придётся это делать… – окончательно помрачнев, прошептал я.

– Ох, Никольский, – неожиданно мужчина расхохотался, словно я опять говорю какую‑то глупость.

 

– Что, если… У меня не получится оправдать ваши ожидания? В лучшем, случае, вы, наверное, вернёте меня обратно в Сибирь, – перебирая пальцами тонкое одеяло, неуверенно сказал я.

– А чтобы избежать сложностей, тебя подготовят. Всё. Расслабься, пока есть такая возможность. – Илья Фёдорович подошёл к двери каюты, но вдруг остановился и достав пачку сигарет, достал оттуда одну. – И, да. Чуть не забыл о главном. Роль заботливого папочки я играть не буду. Взрослей как можно скорее. Для меня ты не более чем оружие, инструмент. Просто наёмник.

 

– Я понял.

 

Что‑то я не понял, а зачем он приходил?

 

Выбравшись из кровати и одевшись, я поспешил выйти на палубу. Сегодня погода тоже не стала подводить, однако несмотря на это, прогуливающихся пассажиров в разы меньше, чем вчера.

 

Интересно, откуда и куда они путешествуют? Наверное, это так здорово, бывать в разных местах, видеть много удивительного. Тревожат ли их какие‑то проблемы?

 

Каждый выглядит по‑своему необычно, но красиво… Глаз не оторвать.

– Куришь? – спросил Илья Фёдорович, снова так неожиданно оказавшийся рядом.

– Спасибо, – достав сигарету из протянутой пачки поблагодарил я. У табака нет приятного вкуса. Понятия не имею, что находят люди в этой отраве, но какое бы не было моё личное отношение к данной привычке, в Сибири очень быстро привык.

С каждым выдохом становилось спокойнее, но никак не легче.

 

Прибытие. Февраль 1904 г.