По лезвию золотого ножа
Ресторан располагался на первом этаже отеля. Вивьен присела на высокий стул и попросила бармена налить текилу. Она прилетела ранним утром и, сверяясь с картой, успела пройтись по городу и осмотреться. А заодно подумать, как теперь быть.
Это не первое ее посещение России, в детстве она частенько сюда приезжала, ведь ее мама имела русские корни. В столице до сих пор проживали их родственники, однако видеться с ними по ряду причин она не планировала – здесь она инкогнито. Несмотря на то, что большую часть своей жизни Вивьен прожила в другой стране, проблем со знанием местного языка она не имела: она с глубоким трепетом относилась к воспоминаниям о родителях и время от времени созванивалась со старшими родственниками, поэтому намеренно поддерживала знание языка на должном уровне и заставляла Сашу делать то же самое. И пускай говорила с небольшим акцентом, в чем существенно уступала Саше, – у той был явный талант к языкам, – она легко влилась в знакомую для себя среду.
Перед поездкой в Радлес Вивьен изучила гору статей. Последняя и наиболее актуальная информация о людях с неординарными способностями, выходящими за рамки нормы, была датирована прошлым годом и вела ее в этот город.
Только что именно Вивьен ищет?
Правда заключалась в том, что выводы Вивьен были основаны не на объяснимых доводах, аргументах и фактах, а на чувствах и эмоциональном восприятии. Профессор был прав, отчасти Вивьен выдавала желаемое за действительное. Однако эмоциональное восприятие зародилось не на пустом месте. Вивьен знала… но не могла объяснить. Даже самой себе не могла растолковать, чем вызвана такая рьяная потребность донести до всех свою правду.
В конце концов есть экстрасенсы, медиумы и другие самобытные личности. Почему не может быт кого‑то посложнее, с яркими сверхъестественными способностями? На уровне магических.
Вот только магии не существует. Любое несоответствие всегда имеет научную аргументацию. И эту аргументацию ей предстояло найти. Но с чего начать?
Вивьен решила, что начнет с общения. У статей есть авторы – хотя порой анонимные, – есть эксперты, на мнения которых авторы ссылаются. В одной из публикаций о существовании «монстров» автором выступил сам ученый. Он весьма подробно описывал некоторые характерные им особенности, физические и психологические. Вот только имя ученого в публикации не указывалось. Подозрительно, но выводы делать рано. Вивьен надеялась, что прочитала научно‑популярную статью, а не выдержку, равную сплетне в желтой газете. На такие фейки Вивьен попадалась ранее, тратить на подобное время снова желания не было. Да и времени не было тоже. Все‑таки упомянутая ею статья публиковалась в авторитетном издании Радлеса, которое ранее в пустословии не замечалось, а потому заслуживала ее внимания.
Нужно наведаться в эту газету и узнать имя ученого. А еще лучше – его адрес. Необходимо с ним поговорить. Далее Вивьен расспросит местных жителей – возможно, им есть что рассказать о городе, в котором проживают. Все же Радлес окутан необычными слухами, а дыма без огня не бывает.
Вивьен допила напиток и поднялась. Ресторан выглядел роскошно: много зеркал, блестящие люстры, бесподобная сервировка на белоснежных столах, за которыми ужинали люди – она остановилась в одном из лучших отелей Радлеса.
Расплатившись с барменом, Вивьен направилась к выходу. Перед сном необходимо позвонить Саше, а завтра доберется до издательства и переговорит с редактором, после чего…
Ее так внезапно схватили за руку, что от неожиданности и силы хватки Вивьен ахнула. Она обернулась, а после резко подалась назад. Перед ней, на стуле, сидел какой‑то бродяга. Отросшие немытые волосы закрывали половину лица, спутавшаяся борода закрывала нижнюю половину. Неопрятная балахонистая одежда мешком висела на крупном, ссутулившемся теле, и от мужчины за версту разило перегаром.
Единственным желанием было вырвать руку и скорее от него отпрянуть, что Вивьен безуспешно попыталась сделать, но тут ненароком их взгляды пересеклись: сумев пробраться сквозь спутанные пряди, она наткнулась на осмысленный взгляд, зоркий, словно у ястреба.
Мужчина выглядел, как пьянчуга, но взгляд исподлобья на короткое мгновение показался резче пули.
Сердце пропустило удар. Отчего‑то Вивьен так распереживалась, что реакция последовала незамедлительно.
– Вот ведь алкаш… Отпусти же меня! – Вивьен вырвала зудящее запястье, да так, что бродяга не удержал равновесия и свалился со стула на пол.
Вивьен попятилась назад, не отрывая взгляда от распластанного тела. Что за необъяснимый страх, да такой, что парализует все тело?
Бродяга предпринял попытки подняться, но все они оказались безуспешны. К нему подбежали сотрудники отеля. Они ведь выставят его, не так ли? Что вообще здесь делает бомж, почему его впустили?
Теперь бродяга совсем не походил на опасного типа, коим предстал перед Вивьен минутой ранее. Лишившись всякой воли к жизни, он превратился в мертвый груз. Взгляд замутненный и пустой, он вообще там дышит?
– Госпожа, вы в порядке? – К ней подбежал молодой официант.
– Да… да, я в порядке, просто испугалось. Он жив? – Она не отрывала глаз от бродяги.
– Мы вызвали скорую, он потерял сознание. Приносим свои извинения.
Вивьен продолжала смотреть на тело. Что за чертовщина? Пора успокоиться. Он всего лишь схватил ее за руку, должно быть перебрал, с кем не бывает.
Кивнув официанту, Вивьен поспешила прочь, но у самого выхода обернулась. Сотрудники приводили в чувства мужчину, рядом крутились посетители…
Отвернулась. Этот хладнокровный, убийственный взгляд… В душе что‑то встрепенулось, но она поспешила о случившемся забыть. Саша, свет ее жизни. Она должна позвонить сестре.
***
Голоса. Монохромные голоса пробивались сквозь мутный, беспросветный туман.
Дарнел открыл глаза и наткнулся на холодный пристальный взгляд.
– Очнулся. Долго же ты не приходил в себя.
Дарнел поморщился и глаза закрыл. Не показалось. Они действительно были здесь, они действительно вернулись в его жизнь.
– Как невоспитанно, – изрекли хладнокровно. – Мог бы сказать «спасибо», все же мы те, кто спасли твою жизнь.
– Я тебя об этом не просил.
Ответа не последовало. Но тут в беседу включились другие.
– Александр, не будь столь суров. У нас особые обстоятельства, ты же знаешь. И куда тебя понесло? – теперь уже к Дарнелу обращался Океан, блондин в экстравагантном пушистом полушубке. – Мы же оставили тебя спящего в номере буквально на пять минут. Почему ты ушел?
Перед ним стояли… нет, не друзья, и теперь не братья. Перед ним стояли те, кого когда‑то считал семьей, весьма специфичной, не самой близкой, но на тот момент ему необходимой.
Он оставил их в прошлом без сожалений.
