Почти идеален. Страшные истории

Они прошли мимо зала на кухню. Дверь во вторую комнату оказалась прикрыта. Гриша включил чайник, Лиза села за стол и стала рассматривать свои розовые носочки, передняя часть которых заметно потемнела от сырости.

– А почему вторая комната закрыта? – как бы невзначай спросила она, пытаясь сгладить свое любопытство.

– Там у меня свой скелет в шкафу, – он отвечал, не поворачиваясь к столу, доставая чашки с верхних полок шкафа. – Там всякий хлам, незаправленная кровать и разбросанные вещи. Я не такой уж и чистюля, как могло показаться с первого взгляда, и не совсем поросенок. Просто ты попала в день уборки, закончить которую я так и не успел. Зеленый или черный?

Он достал из шкафа две разноцветные коробки с чайными пакетиками и изобразил весы, держа их в разных руках.

– Зеленый, – она так и подумала, что все же где‑то должен быть бардак, идеальный порядок даже у женщин бывает редко, а у мужчин и подавно. – Без сахара, пожалуйста.

Гриша положил в обе прозрачные чашки по пакетику, залил кипятком и поставил на стол. Аромат горячего зеленого чая быстро наполнил кухню.

– С жасмином? – поинтересовалась Лиза.

– Да, от тебя не скроешь ничего. Отогревайся, а то заболеешь. – Он пододвинул ее чашку поближе.

Десять минут обычной бессмысленной болтовни, и чай оказался допит. Лиза посмотрела на часы: почти одиннадцать вечера. Уже давно пора было выдвигаться. Пробок, конечно, не будет, но и ехать им не на соседнюю улицу.

– Ну что, пор… пора выдв… – язык немного онемел.

«Странно, с чего бы это?» – подумала Лиза, но мысли тоже давались с трудом. Все произошло в один момент, как по щелчку пальцев.

– П… пра… – пыталась она собраться силами, но все вокруг начало медленно плыть в сторону. Лиза посмотрела мутнеющим взглядом на Гришу: он сидел на стуле и молчал.

Судя по расплывающимся чертам лица, он улыбался. Улыбался и ждал. Еще совсем недавно эта улыбка казалась ей весьма романтичной. Сейчас же она вызывала страх. Холодный и животный страх.

«Что за жуткая улыбка, дорогой?» – нервная дрожь пробежала по всему телу, она не могла сфокусироваться на чем‑то одном ни мыслями, ни глазами.

Лиза перевела взгляд на чашку, из которой минуту назад пила чай, но на столе их оказалось уже несколько – две, четыре, восемь, весь стол был просто завален ими. Она встряхнула головой и чуть не упала со стула, чудом уцепившись еще подвластной ей рукой за стол. Она попыталась встать, но контроль над ногами был утерян. Они ее не слушались.

«Выход, выход, где здесь выход?» – Лиза судорожно пыталась прийти в себя, понимая, что с каждой секундой становится только хуже, а это только начало. Начало чего‑то ужасного.

Григорий не шевелился. Он так и продолжал сидеть и смотреть на нее, изредка делая небольшие глотки из своей чашки.

«Во всем есть подвох», – промелькнула мысль в ее голове перед внезапно наступившей темнотой.

 

2

 

«Нет, нет, нет, этого не может быть, только не со мной…»

Эти мысли буквально вырвали Лизу из сна. Хотя сон – это не слишком подходящее для описания слово того наркотического бессознательного состояния, в котором она находилась. Лиза будто провалилась в черную яму, все ее чувства мгновенно отключились, а сейчас она карабкалась вверх, пытаясь из нее вылезти, но обессиленные руки раз за разом соскальзывали с края обратно в темноту. Никаких снов, сплошная кромешная тьма. Сколько она пробыла в этом состоянии, понять было трудно.

Помимо всего этого, ужасно хотелось пить. Во рту пересохло, будто после сильного похмелья. Это первое из неприятных ощущений, встретившее ее после возвращения в реальный мир, но далеко не последнее…

Затхлый, неприятный воздух сразу же врезался в нос. Запах погреба или подвала, проветривание в котором не предусмотрено конструктивно. Наряду с этим к горлу подступила тошнота. Вязким грузным комом. Она с трудом приоткрыла глаза и приподняла голову. Нужно было осмотреться.

В помещении горел тусклый свет, но привыкшие к полной темноте глаза даже он умудрялся слепить. Лизе потребовалось некоторое время, чтобы перестать щуриться и начать различать окружающие предметы. Она несколько раз усиленно моргнула.

Мысли в голове путались, а окружающий мир продолжал кружиться перед глазами бешеной каруселью. Она тряхнула головой из стороны в сторону в надежде, что получится быстрее прийти в себя, это оказалось ошибкой: в виски будто вонзались тысячи ножей одновременно. Тогда Лиза попыталась встать и только после этого осознала всю неестественность позы, в которой находилась. Шея слегка затекла и двигалась с трудом. Руки были к чему‑то привязаны прямо над головой и совершенно не слушались. Ноги тоже слегка онемели, хотя были просто вытянуты вперед. Она попыталась привстать, чтобы хоть как‑то усилить кровообращение и вернуть контроль над телом. С большим трудом ей удалось сесть и полноценно облокотиться спиной. От запястий к железному кольцу, торчащему прямо из стены на уровне чуть выше головы, змеей тянулась жесткая стальная цепочка, надежно фиксирующая и без того обессиленную девушку.

С первого взгляда Лиза никак не могла понять, что представляют собой стены: они казались очень необычными. Несколько раз она легонько ткнулась затылком об стену с целью подтверждения своей странной теории. И да, они оказались мягкими. Все стены и потолок были чем‑то обиты и напоминали кожаный диван, только светло‑красного цвета. Красная мягкая комната. Только на полу была плитка, тоже с алым оттенком. Хотя оставалась вероятность, что все это ей лишь чудится.

– Полнейшая безвкусица, только сумасшедший дизайнер мог одобрить такой ремонт, – с трудом разлепив ссохшиеся губы, тихим хриплым голосом произнесла она, сама испугавшись его звучания в этом странном месте.

– Да уж, и правда, только сумасшедший… – неожиданно близко раздался старый знакомый голос.

Лиза слегка вздрогнула и повернула голову вправо, в поисках источника звука. От резких движений все тело вновь заныло, но это все равно было хорошо: мышцы постепенно оживали, организм приходил в норму. Она попыталась сфокусировать зрение на источнике звука, взгляд все еще оставался мутным, но воображение уже дорисовывало знакомые и такие далекие черты сидящего рядом человека. Он сидел в такой же позе, что и она, облокотившись о стену, и смотрел вперед. Только вот руки его свободно лежали на коленях, а не были скованы цепями в неестественном положении.

В нос Лизе сразу же ударил запах его любимой туалетной воды, которую она дарила ему каждый год. Точнее было бы сказать, что это был ее любимый вкус, а ему этого было вполне достаточно. Это был весомый аргумент, чтобы пользоваться ею всегда. Легкий сладковатый запах, усиливающийся в области шеи. Он ассоциировался у нее только с одним человеком, а в силу сложившихся обстоятельств его нахождение рядом выдвигало вперед две не самые приятные версии происходящего: сумасшествие и смерть. Происходило ли это все в действительности или же это были галлюцинации, Лиза понять не могла, но спустя немного времени ее взгляд все же прояснился. Легче от этого не стало. Рядом с ней сидел ее муж. Бывший муж. Бывший мертвый муж.

Если бы у Лизы оставались силы, то она бы сильно удивилась. Или хотя бы изобразила это удивление, силы не возвращались.