Почти прекрасны

– Хорошо, – заморгал я и снова притянул ее к себе, покачивая и пытаясь успокоить. Поцеловал ее в висок, злясь на самого себя.

Я знал, что не могу бросить Эбби, даже ради того, чтобы поступить по совести. Просто хотел, чтобы она остановила меня. Тревожить ее тем, что я не собирался делать, было, конечно, подло.

– Ты права, я не… я не хочу, чтобы меня арестовали. Мне просто нужно было услышать от тебя эти слова.

– Вот и хорошо. Я буду повторять это столько, сколько нужно. По десять раз на день. Возьму вину на себя, буду шантажировать тебя угрызениями совести, умолять тебя, что угодно, но не бросай меня.

Я вздохнул и потер загривок.

– Господи, не могу поверить, что я только что поступил так с тобой. Прости, я запаниковал.

Она подняла голову, а по ее щеке скатилась слеза.

– Я понимаю. Это слишком тяжело. Не виню тебя за то, что случаются моменты слабости. Только пообещай, что будешь бороться за то, чтобы остаться со мной. Что никогда не перестанешь бороться за нас.

Я подавил волну эмоций и стиснул челюсти. Она любила меня так же сильно, как и я ее. Даже не знал, что такое возможно.

– Хорошо, голубка. Хорошо… обещаю.

Она прижалась лбом к моей груди, тяжело вздохнула и кивнула. Собравшись с мыслями, она перевела взгляд на землю, будто решилась довериться мне, принять, что я не разрушу ее жизнь. Эбби смахнула с глаз слезы, развернулась на пятках и ушла в направлении своего класса.

В воздухе все еще висел запах дыма. Эбби шла все дальше, скрываясь из виду, оставляя за собой лишь пепел от моей совести.

 

Глава 6

Правда

Трэвис

 

Я шел к квартире, шлепая по мокрым ступенькам. Между занятиями я то и дело попадал под дождь, небеса не щадили меня, и я был этому рад.

Земля вокруг Китон Холла все еще была влажной от переизбытка воды из пожарных шлангов. Дождь смешал все кругом в одно целое, студенческий городок с его обугленной, напитанной влагой травой и тротуарами Китона.

В руке позвякивала связка ключей, которую я достал заранее, чтобы отпереть дверь. Как только я прикоснулся к ручке, то услышал скрежет по другую сторону. Я улыбнулся и толкнул дверь, тут же нагнувшись, чтобы встретить Тотошку.

Моей щеки коснулась волнистая темная шерстка, и щенок стал покрывать меня своими «поцелуями». Он уже сильно подрос, но сейчас извивался, подпрыгивал и тявкал, как в свой первый день в квартире. Он никак не мог успокоиться, потому я поднял его на руки, прижимая к себе и позволяя облизать мне лицо. Приподнял подбородок, спасая рот.

Я вынес щенка на улицу, спустился по лестнице, ставя его на траву, потом скрестил руки на груди, ожидая, когда он сделает свои собачьи дела.

Брэзил воспользовался запасными ключами, чтобы забрать Тотошку после того, как мы уехали в аэропорт, и, хотя он пошел на это без лишних вопросов, Эбби была не так уж рада, когда мы возвращали щенка.

Она искупала его сразу же, как мы вернулись домой, чтобы смыть запах сигарет и грязных носков. Потом вытерла его насухо, приготовившись к нежностям, а потом он свернулся калачиком на своей постельке в углу нашей спальни и проспал остаток ночи. Утром Эбби напомнила мне, чтобы я поговорил об этом с Брэзилом.

Я набрал сообщение на телефоне):

«Приятель. Спасибо, что забрал моего щенка, но если ты не собирался за ним присматривать, так бы и сказал».

Брэзил довольно быстро ответил:

«Ты о чем?»

«От него воняло. Ты курил над ним, что ли? Даже я не курю. Он проспал дома сутки!»

«Прости, чувак. Вечеринка. На дворе потом драка. Пришлось разнимать. Когда вернулся, Дженкс уже выпустил его из моей комнаты и пытался напоить пивом. Я сказал Дженксу убираться, но Тото не пострадал, клянусь».

«Напомни мне в следующий раз не обращаться к тебе за помощью».

«Трэвис, это не повторится. Прости».

Я позвал Тотошку внутрь дома, его когти застучали по линолеуму на кухне, и я открыл консервы с его любимой едой. Поморщился из‑за отвратительного запаха, удивляясь, как можно есть что‑то столь мерзкое. Но от меня не ускользнула ирония: все‑таки я говорил о Тото, который обожал лизать под хвостом.

Я вывалил еду в оранжевую керамическую миску, которую Эбби нашла в интернете с именем «Тото», и долил воды, после чего снова переключился на телефон. Прокрутил контакты, пока не попалось имя Брэндона Кайла. Мой палец замер над иконкой.

Кто‑то из братства дал мне номер Брэндона. Он был владельцем «Айрон И», одного из трех спортивных залов за пределами студенческого городка в Икинсе. Два таких зала принадлежали Брэндону, и «Айрон И» был его гордостью и радостью: этот новый спортивный зал в восточном районе пользовался куда большей популярностью из‑за большого наплыва студентов.

Каждый раз, когда я тягал там гантели, Брэндон предлагал мне различные бонусы. Билеты на концерт, поездки на матчи профессиональных команд. Даже приглашал в Дубай. Хотя этот парень проявлял дружелюбие, но был чересчур навязчивый, а еще при беременной жене он крутил романы не с одной девушкой – вряд ли я мог назвать его другом.

Я нажал на кнопку и прислонил телефон к уху. После нескольких гудков раздался щелчок, а следом скрежет, грохот и периодические выкрики, наверное, Брэндон, как и всегда, был в зале.

– Брэндон Кайл, – наконец ответил он. Напыщенный придурок.

Я не переваривал людей, которые вместо приветствия называли свое имя.

– Привет. Это Трэвис Мэддокс. Слышал, вы искали тренера на частичную занятость.

– Мэддокс! Ты так вовремя позвонил. Я тебе дюжину раз давал свой номер. Я только что был на концерте «Nickelback» с Тайем и Чаком. Они сказали, что ты рассматривал вакансию. Важно не то, что ты знаешь, а кого, верно? Чувак… мы будем очень рады принять тебя в нашу команду. Особенно Чак. Он за тобой наблюдал и говорит, что ты знаешь толк в деле. И я согласен. И, боже правый, ты приманишь девчонок. Приходи, возьми анкету, а я покажу, что у нас и где. Обсудим подробности, а потом решим, нужно ли нам это.

– Э… – Я не ожидал его ответа. – Когда ты хочешь, чтобы я зашел? Сегодня занятия закончились раньше, но мне еще нужно забрать жену и…

– Жену? – засмеялся Брэндон. – С каких это пор?

– С прошлых выходных.