Практика тихого взрыва
Через пару недель Глеб пригласил смотаться на Грушинку – в Волге искупаться и бардов послушать. Туда сутки ехать? Ничего, с ним не заскучаешь. Глеб свешивался с верхней полки и, стоило Марте заглядеться в окно или в книжку – таскал за волосы или щипал.
Марта как раз пила кефир из пакета. Разозлившись, поднесла к наглой морде пакет и сжала пальцы. Глаза и веснушки обидчика скрылись под слоем кефира.
В этот самый момент Конопатый понял, что влюбился!
А потом был Крым. По выкройке Глеба к поездке она сшила себе такую же камуфляжку. Они выбрались с рюкзаками из Ялтинского троллейбуса на Ангарском перевале и полезли в гору. Какая‑то из Демерджи стала местом их первой близости. И местом решения пожениться и родить 2 мальчика и 2 девочки.
Они бродили по Крыму, знакомились с людьми, зажигали на домотдыховских дискотеках. Ночевали в персиковом саду и под виноградником. И наконец нашли Своё место в безлюдной бухточке. И назвали её Беличьей. Там же родились пирожки Глебмартики. Тесто пирожков делали из муки и молочной смеси «Малыш». Начинкой служил зеленый виноград, который рос неподалеку. Глебмартиков невозможно было съесть много без ущерба для желудка. Поэтому ребята щедро угощали проходящих туристов.
3. Марта. Замужем
Жить решили с семьей Глеба – впятером в двухкомнатной «хрущевке». У Глеба была собственная комната. На свое жильё не зарабатывали, а в частном доме, где Марта жила с мамой, не было удобств. Пятой в квартире была младшая сестричка Глеба. Такая же, как братец, конопатая и бедовая девчонка. Она увлекалась танцами и регулярно выстукивала в коридоре топотушки.
Свадьбу отгуляли весело и шумно – всей Толпой. В небесно‑голубом парчовом платье с отделкой из белоснежных кружев, сшитом в стиле Франции 16‑го века, Марта смотрелась красоткой!
Наутро молодожены обнаружили, что теперь они – семья, ячейка общества. И можно легально заниматься сексом, а не прятаться по углам. И еще – шляться вместе по бесконечным тусовкам Толпы и дружественных компаний.
А тут как раз и День Города Х наступил!
Не то, чтобы прям наступил. Толпа решила, что нужно ввести традицию – отмечать День Города. И как только решила, составила план действий и приурочила к ближайшему воскресенью.
Ребята подготовили плакаты «С Днем Города» и вышли в центр – толпу собирать. Пройтись под пение песен и радостные крики оказались готовы многие. В Парке на лужайке группа мужчин в латах устроила показательные бои.
Глеб с Мартой тщательно готовили свой выход. Конопатому был сшит костюм палача: красный балахон из старого наперника и закрытая шапочка из красных колготок сестрёнки. В колготках – только прорези для глаз. Много позже очевидно те счастливчики, которые это наблюдали, назовут такой головной убор балаклавой. Марта своими руками сотворила орудие правосудия – из швабры, картона и фольги.
Марта собиралась продвигать услуги палача: казни, истязания, выбивание правды. Услуги предоставлялись согласно прейскуранту, который Белочка за пару часов изобразила на листе ватмана.
Предприятие назвали Кооператив «Плаха».
Театральным гримом муж щедро изрисовал себе физию: вампирские клыки и потеки крови невинных жертв.
В таком виде чета выдвинулась в город, зазывая потенциальных заказчиков и рекламируя услуги. В метро пропустили без проблем, только поржали. Ведь о терактах жители Х знали тогда только из новостей дикого, загнивающего, но такого привлекательного Запада…
Около памятника Кобзарю кооператив собрал небольшую толпу потенциальных клиентов. Кто‑то крикнул:
– Палач, почему ты прячешь свое лицо? Может, совесть твоя нечиста? У нас гласность!
Глеб словно ждал этих слов. Он стащил с головы «балаклаву», и толпа воззрилась на вампирские клыки и потеки крови на милом небритом лице Глеба. Бинго!
Постепенно до Марты стало доходить: семья – это не только праздники и легальный секс, но и своё, внутрисемейное пространство.
Классно вдвоём гулять по городу, зависать в кафешках с друзьями, развлекаться. Только одно дело тусовки, а другое – совместная жизнь! Оказалось, что готовить муж любил только на природе. А дома – обожал паять электросхемы. Всё пространство комнаты, кроме кровати, равномерно было усеяно радиодеталями и Глебовыми носками. Попытка Марты убрать в доме привела к скандалу. Муж ещё долго потом разбирался с вроде так удачненько рассортированными по цвету и размеру деталюшками. Видите ли, не мог найти ничего! И просто накупил новых. На всю зарплату. Ходить по комнате босиком стало невозможно. Если вы конечно не йог, привыкший спать на гвоздях/ радиодеталях.
По комнате ползали «роботы‑убийцы» – монстры, которых Конопатый мастерил из детских игрушек. Да ещё и стряпню Мартыну не ел! Это было обиднее всего. Мама Глеба, Дина Львовна, каждое утро захватывала кухню и готовила на день. Причём не простую еду, а исключительно шедевры. Понятно, что рисовую кашу Марты, как и свои грязные тарелки, Конопатый в упор не видел. Тем более, одним глазом он был вечно в «Изобретателе и рационализаторе». А при каждом удобном случае вообще норовил сдриснуть из дому.
Как думаете, кто был главой этого большого семейства?
Правильно, Дина Львовна! Именно она задавала темп и расписание жизни. А когда была не в духе, домашние прятались по углам и притворялись мебелью. Максимально не в духе Дина Львовна была, когда её кулинарный шедевр подгорал. Вместе с запахом горелого мяса она носилась по квартире, и тогда уже и Марта старалась сдриснуть!
Марта выросла в частном доме, где всегда можно выйти в сад. Здесь пространства явно не хватало, её единственной территорией оказалась кровать. Да, Марту тянуло к мужу. Но на одной химии долго не проживешь.
