Пресыщенность ядом
– А сколько должна?
– Тридцать.
– М‑да. Ему этой суммы на мороженку не хватит. Что‑то тут нечисто.
– Он просто стебётся. Конечно, нечисто, – взмахиваю руками.
– У меня тысяч двенадцать будет. Месяца на два могу одолжить. Если нужно.
– Нужно. У вас в кофейне официантки не нужны?
– Нужны. Я за тебя словечко замолвлю.
– Спасибо, Ань. За всё спасибо.
Остаток дня я нахожусь в каком‑то вакууме. Доронин звонит мне пару раз, но я скидываю. Не желаю иметь с ним больше ничего общего. Это надо вообще до такого додуматься, зачем? Неужели они с Дягилевым действительно что‑то задумали?
Сколько должно быть наглости, а самое главное, бесчеловечности, чтобы так поступить. А я ещё там чего‑то стыдилась. Дура! Эля, ты полная дура.
После учёбы иду на работу. Доработаю последнюю смену, к тому же мне очень интересно, как они все могли так просто меня разыгрывать. Делать из меня полную идиотку, а ведь ясно было с самого начала. Одни только эти странные взгляды.
Переодеваюсь и иду к первому столику. Длинноногая блондинка с каким‑то татуированным парнем. Они заказывают выпить и парочку салатов. На кухне пересекаюсь с Асей и под её вопли недовольства и сопротивления пытаюсь вытащить в коридор.
– Ты ненормальная? Что происходит?
– Ты знала, что он издевается надо мной?
– Кто?
– Доронин.
Она поджимает губы, опуская взгляд.
– Знала. Ты же меня типа предупреждала, правда?
– Правда! – зло и громко. – Сама могла догнать. Его в мешок из‑под картошки наряди, он со своими закидонами всё равно, как мы, выглядеть не будет. А ты полная дура, если ни черта не поняла.
– Ну спасибо за заботу. Могла бы просто сказать…
– Ты мне кто? Я тебе помогать не нанималась. Сама в него вляпалась. Так что на других не спихивай.
Она в бешенстве разворачивается и убегает в зал. Прекрасно! Все делали вид, что так и надо, но ни капли не виноваты по итогу. Конечно. Хотя я тоже недалеко ушла.
Что теперь делать? Как от него отвязаться‑то? Деньги я нашла. Точнее заняла у Ани, продала старый глючный планшет и взяла выполнение четырех курсовиков у параллели. Естественно с оплатой вперед.
Работы теперь предстоит много, но зато я смогу швырнуть деньги в лицо этому… и больше никогда его не увижу.
И боги, какое везение. Он уже здесь. Я чувствую, как он идёт следом, но делаю вид, что в упор его не замечаю. Мне противно от одного вида его мерзкой фихиономии.
Как и хотела, отдаю ему конверт и быстрее быстрого залезаю в подъехавшее такси, очень удачно оно подоспело. Иначе мне бы пришлось с ним говорить.
Дома я всё ещё одна. Родители должны приехать только к концу недели. Принимаю душ и прибираю в своей комнате. Резкий приступ Золушки. Драю полы во всём доме, чтобы не думать. Потому что если только включаешь мозг, он подкидывает такие идеи и образы, что жить страшно.
Мне противно от одной мысли, что он рассказывал своим друзьям обо мне, как смеялся…. И про Андрея, наверное рассказал, и о том, как я сама его поцеловала. Всё, лучше не думать. Моешь паркет, думай о паркете!
Тру пол, а в голове та машина, удар, фары, всё вокруг плывёт. Меня начинает трясти, стены давят, и всё кажется серым. Безликим. Ну вот, привет, депрессивная стадия. Переволновалась.
А я уже говорила, что маниакальная мне нравится больше?
