Притяжение. Магнит для моей души
– Со На, я ухожу! – сказала рыжуля какой‑то девице, сидевшей у стойки бара, и, схватив свою сумочку, повернулась к Кён Мину. – Что, идем?
– Эй, подруга! – возмутилась девушка в не менее откровенном платье. – Ты так вот бросишь меня здесь?!
– Да, прости! Сегодня – так! – с улыбкой ответила та и уже сама потащила Кён Мина к выходу.
И парень еще услышал брошенную им в спину непонятную фразу:
– Смотри же – не забудь! Клин – клином!
– Ага, – беззаботно ответила рыжая, целенаправленно ведя парня к выходу. И он решил не противиться этому, тем более что и сам уже был на взводе от ее глаз, красивой линии груди, а самое главное – от аромата девчонки.
На улице стало уже прохладно, и девушка в своем платье с узкими бретельками зябко обхватила себя руками за плечи. Кён Мин поймал такси, и они сели на заднее сиденье.
– Отель «Глэд мапо», – назвал он, и машина тронулась.
Пока ехали, не переставая целовались, парень успел потрогать и погладить почти все нежное тело – и грудь, явно не стесненную бюстгальтером, и округлые бедра, и гибкую спинку…
В отеле девушка стояла в стороне, пока он оплачивал номер, потом получил ключ и, взяв ее за руку и переплетя пальцы, повел к лифту. Пока ехали до нужного этажа, Кён Мин опять взахлеб целовал эту девушку, имени которой он даже не знал. Она оказалась такой отзывчивой, такой податливой, что у парня крышу срывало. Он уже и не помнил, когда в последний раз испытывал настолько сильные ощущения. Он весь был уже как револьвер со взведенным курком. Казалось, еще чуть‑чуть – и выстрелит!
Поэтому едва они оказались за закрытой дверью номера, он одним быстрым движением снял с нее платье и застонал – девчонка осталась в крошечных кружевных трусиках и чулках с широкой ажурной резинкой. Мужчина подхватил ее на руки и, подойдя к огромной кровати, опустил рыжулю на нее, не сводя глаз с ее груди.
Девушка опять усмехнулась своим невероятным ртом, всю помаду с которого он давно уже сцеловал, и протянула к нему руки.
Кён Мин с нетерпеливым рычанием освободился от своей одежды и прыгнул в ее объятия.
Он был порывист и нетерпелив, однако же, довел девушку до разрядки и через пару мгновений последовал за ней.
Оргазм был настолько ярким и мощным, что мужчине показалось, будто он рассыпается на тысячи мельчайших кусочков и тонет в ослепительной вспышке.
Потом они лежали, тяжело дыша, не произнося ни слова.
Наконец Кён Мин снова шевельнулся, зарываясь носом в ее шею и выцеловывая каждый миллиметр нежной кожи, гладя горячей ладонью плечи, грудь, бедра незнакомки. Она тихонько постанывала, подставляясь под его руку, приподняв подбородок, не открывая глаз, только темные ресницы едва заметно подрагивали.
Вскоре парень готов был ко второму раунду. На сей раз все происходило медленно и вдумчиво, но настолько томительно, и приносило такое острое наслаждение, что после они оба оказались совсем без сил.
Кён Мин нашел в себе силы только прошептать: «Спи, солнышко!» и почувствовал, как сам мягко проваливается в пелену сна.
Когда он открыл глаза, в окно уже вовсю светило солнце, а постель была пуста. Вчерашняя незнакомка исчезла, оставив после себя лишь легкий запах летнего полдня.
Да на соседней подушке – крошечную прозрачно‑коричневую полусферу – контактную линзу.
«Вот черт! – пробормотал он, подхватывая двумя пальцами линзу. – Удрала, значит!.. Солнечная девочка! И такая же огненная, рыжая, как солнце…»
Он потянулся всем телом, чувствуя приятную расслабленность в мышцах – сексуальный марафон сделал свое дело. Потом принял душ, оделся и пошел сдавать ключи от номера. Можно было со спокойной душой ехать домой. А вечером – к родителям! Да и по Мин А уже соскучился. Все‑таки связь между близнецами никуда не делась, хотя они и стали взрослыми и работали в совершенно разных сферах.
Сонпён1 – это главное угощение во время корейского праздника урожая и поминовения предков Чусок. Название "сонпён" буквально означает "кусочек теста с ароматом сосновой хвои". С древности луна была для корейцев священным светилом, поэтому сонпён на праздник лепили в форме "полулуний" и обращались к луне за благословением. Основой для приготовления сонпён является тесто из рисовой муки. Из кусочков теста катаются шарики, затем в шариках делается углубление, куда закладывается начинка, после чего углубление заделывается. Начинка у сонпёна может быть самой разной: обычно в качестве начинки используются красная фасоль, маш, зеленый горох, ююба, полынь. Эти ингредиенты также часто смешиваются с медом. Затем сонпён раскладываются на свежей сосновой хвое и варятся на пару. После варки их промывают в холодной воде и обмазывают кунжутным маслом.
Чусок2 – это праздник сбора урожая и поминовения предков. Своеобразный день благодарения, который считается одним из самых главных праздников в стране.
Король Седжон3 – четвертый король династии Чосон в Корее. Укрепил государство. Лично создал и провозгласил корейский алфавит хангыль, поощрил развитие научных технологий и предпринял множество других усилий для стабилизации и повышения благосостояния.
Маллет4 – тип причёски. Волосы пострижены коротко спереди и по бокам, а сзади они остаются длинными.
Глава 2
Затаив дыхание, на цыпочках, чтобы не выдать себя ни звуком, ни вздохом, она поспешно подхватила беспорядочно раскиданные по полу чулки, натянула трусики и платье и, схватив сумочку и туфли, как была, босиком, выскочила в коридор. Ей повезло, что в эту раннюю пору он был совершенно пуст.
Ён Со стремительно сунула ноги в туфли на высоких каблуках и наугад поцокала к лифту, совершенно не помня, в какой стороне он находится. Но, видно, небожители решили быть сегодня милосердными к простой смертной, потому что двигалась она, как выяснилось, все же в правильном направлении и вскоре оказалась перед дверями лифта. Вдавила пальцем кнопку на стене, и двери тут же разъехались. Девушка торопливо юркнула в кабину и нажала на кнопку первого этажа.
Потом случайно поймала свое отражение в зеркале, которым был декорирован лифт, и ахнула: парик сбился на сторону, превратившись после ночных приключений в неопрятную мочалку, а одну линзу она все‑таки где‑то потеряла, и сейчас смотрела на мир глазами разного цвета – один, на котором линза еще сохранилась, был шоколадно‑коричневым, второй же поражал природной синевой, создающей контраст с остальным обликом.
