Призрак Одетты. Книга седьмая

Яков отключил вызов и откинулся на кровать. В голове всё гудело и кружилось. Он сам не понимал, зачем вязался в эту историю. Мало ли бывает на свете странностей… К тому же его редко занимали подобные загадки, и уж тем более чужие тайны. Но с тех пор, как он встретил Лолу, его разум словно стал медленно растягиваться во все стороны, приводя его сознание в полное онемение. Мысли об этой девушке никак не покидали Якова, вводя его попеременно то в трепетное волнение, то в леденящий ужас. Чтобы немного отвлечься от вновь нахлынувших мыслей, Яков принял холодный душ. На некоторое время это подействовало. Настроение стразу улучшилось, волнение улеглось, а рассудок стал чуть проясняться. Сон постепенно одолел его думы, и он без памяти провалился в мягкие подушки. Сколько продолжался этот крепкий сон без каких‑либо сновидений, Яков мог только догадываться. Проснулся он так же внезапно, как и уснул. Холодный ветер с моря ворвался в спальню, покачивая картины на стенах. Открытая форточка рвалась со всех петель и неистово хлопала по оконной раме. Над полом дыбилась легкая портьера. Она рвалась, вздымаясь к потолку и, словно пританцовывая, протягивала прозрачную бахрому к кровати. Яков вскочил на ноги и в два счёта оказался у балконной двери, которая вела в просторный сад. Не медля, он плотно закрыл все окна и дверь. Прозрачные занавески мягко опустились на его спину, чуть заметно обволакивая его плечи, как любящая невеста. Яков осмотрел спящий сад. Ночь, стелющаяся за окном, была не такой, какую он привык видеть под огнями большого города. Здесь она была темно‑лиловая, плотная и почти осязаемая. Даже тишина тут было гудящая, зовущая. Просторный сад тонул в невесомом тумане. В остальном же сад был ничем не примечателен. Широкий газон, вдоль тропинки длинные грядки, из которых выглядывали подсохшие луковицы тюльпанов. Аккуратно выстриженные кусты огораживали детскую площадку. Несколько незатейливых садовых фигур и искусственный пруд, обложенный крупными белыми камнями и ракушками. Самый большой валун был почти до основания прикрыт густыми ивовыми ветками, раскачивавшимися на ветру, как длинные болотные пряди волос. Где‑то вдали небо прорезала пунктирная серебристая молния. Повеяло дождем. Внезапно из‑под гущи гибких ветвей ивы вышмыгнул статный пони. Белая грива развевалась по светло‑карамельной спинке, а копыта прикрывала густая бахрома. Пони сделал несколько прыжков в сторону загона и остановился. Топча махровыми ногами землю, он тихонько заржал, оборачиваясь к иве. И в тот же миг оттуда выскочила гибкая фигура молодой девушки. По длинным растрепанным волосам Яков узнал Лолу. Дождь начал хлыстать по земле. Лола в сопровождении красивого пони помчалась к загону. Преодолев скользкие от дождя тропинки и обогнув выстриженные кусты, Лола забежала под козырёк небольшого загона и скрылась в нём. Яков, пристально наблюдавший за всей этой картиной, с нетерпением ожидал, когда Лола побежит от конюшни к дому. Прошло добрых десять минут, и дождь прекратился, но Лолы всё не было видно. Не раздумывая, Яков набросил на себя плащ и спустился в гостиную, а оттуда через террасу выскочил в сад. Хлюпая босыми ногами по холодным лужам, он добрался до конюшни.

– Лола! – крикнул он.

Но вокруг были только пустые стойла, и в самом отдаленном углу преспокойно стоял белогривый пони. Вода стекала с него, как с гуся, на полу остались следы от босых ног и махровых копыт. Но Лолы в конюшне не было. Сердце Якова снова начал мало‑помалу переполнять ужас. Не может быть, чтобы ему это показалось… Он ведь ясно видел рядом с лошадью девушку. Осмотрев еще раз все уголки конюшни, Яков побрел обратно к дому.

– Что случилось? – услышал он позади себя испуганный голос Анны.

В спешке Яков даже не заметил спящую у камина женщину.

– Я вас разбудил? Извините, пожалуйста, – растерянно произнес Яков.

Он хотел было удалиться, но вопросительный взгляд Анны не отпускал его.

– Я был в саду, – сказал он. – Мне показалось, что Лола выгуливает лошадь под дождем.

Взгляд Анны немного затуманился, и она расслабленным тоном произнесла:

– Ах, это… Снова эти ее ночные проделки… Не пугайся, она так часто делает, когда приезжает сюда в гости.

– Но я видел, как она вошла в конюшню, а сейчас ее там нет.

– Так она уже у себя в комнате. Видимо, вы с ней чуть разминулись. Она вошла в спальню, когда ты спускался по лестнице. Сейчас, наверное, сушит волосы.

Яков, не говоря больше ни слова, присел напротив Анны, подставив окоченелые стопы поближе к камину.

– Может быть, кофе или чай? – любезно предложила Анна.

Яков посмотрел на часы. Время было без четверти три. «Самое время пить кофе», – подумал он и вслух сказал то же самое. Анна улыбнулась и пошла готовить кофе. Через пять минут они снова сидели у камина, окутав ладонями, как муфтой, горячие чашки. Молчание было приятным и неторопливым. Запах свежего кофе, потрескивание дров, мелькающий приглушенно‑желтый свет, исходящий от камина, – всё это словно само собой располагало к душевным беседам. И Яков решил этим воспользоваться.

– Вы давно живете здесь? – спросил он.

– Мы переехали в Нидерланды девять лет назад. А ты?

– А я еще был совсем ребенком, когда папа с мамой приехали сюда к богатому дедушке. Это было чистым везением. Дальние родственники неожиданно позвонили и вызвали маму срочно в Амстердам на постоянное место жительства. Мама до этого мало что знала о дедушке Бернарде. Потому что дед отказался признавать ее после рождения. А под старость лет вышло так, что никого рядом с ним не оказалось. А мама у нас та еще авантюристка. Собрала нас с братом и папу в охапку и прилетела сюда. Ухаживала за лежачим стариком целых два года, пока тот не перешел в вечность.

– А где ты раньше жил?

– В Красноярске. Мне было около десяти лет, когда мы переехали, так что мало что помню об этом городе. Только со слов брата иногда припоминаю некоторые детали. А вы где жили?

– А мы жили в Волгоградской области, в небольшом городке Ленинске. Я была учительницей английского. Однажды мне предложили сезонную работу в Москве. Я согласилась. Поехала гидом на две недели – сопровождать иностранцев. Так и познакомилась с будущим мужем. Начались долгие переписки, а через год он сделал мне предложение. Вот и вся история.

– Как необычно… – подметил Яков. – В вашей семье всё как‑то необычно.

– Что ты имеешь в виду? – улыбнулась Анна.

– К примеру, ваша дочь. Она тоже очень необычный человек. С тех пор, как мы знакомы, я всё пытаюсь ее разгадать, и никак не получается.

– А что с ней не так? – насторожилась Анна.

– Не волнуйтесь, я не имею в виду что‑то плохое. Просто мне ее сложно понять. Она всегда такая заводная, полна энергии. Везде всё хочет успеть. С такими реалистичными взглядами на жизнь. И в то же время она порой бывает до неузнаваемости другой.

– Какой?

В голосе Анны послышалось напряжение, и Яков это отметил, поэтому решил мягко сбавить обороты.

– Такой, как вы сейчас, – сказал он. – Тихая, женственная, полная какого‑то необъяснимого спокойствия и задумчивости.

Плечи Анны слегка опустились. Она снова улыбнулась и потупила взор, будто что‑то припоминая.