Проклятие жизни и любви. Книга третья

Леон придвинулся ближе и обнял меня.

Том был на кухне. Он разливал по бокалам донорскую кровь из пакетов и заказывал для нас с Леоном пиццу. Я знала, что он всё слышит. И ему почти так же больно, как и мне. Ведь моя мама – это любовь его жизни, которую он когда‑то по глупости упустил. Но если бы все сложилось иначе, если бы мама не полюбила папу, возможно, меня бы и не было сейчас здесь. Но и проблем у них тогда было бы гораздо меньше. Хоть мама и папа очень редко интересовались в последнее время моей жизнью, зато Том был всегда рядом. Когда же он стал настолько близок мне? Этого я не понимала. Ведь поначалу, когда я была совсем маленькой, я ненавидела Тома. Я думала, что он специально рушит нашу семью из‑за зависти. Но, как оказалось, папа внушал мне все это. Том – хороший друг, и теперь я убедилась в этом лично.

Я огляделась. Темно‑синие обои сгущались надо мной, будто грозовые тучи, предвещая нечто неладное. Мнительность и тяга к нелепым негативным мыслям, видимо, передались мне от мамы. Леон, улегшись рядом, уже крепко спал, Том отменил заказ на пиццу и куда‑то ушёл. А я не могла уснуть – поток мыслей возникал у меня в голове молниеносно, как только закрывала глаза. Да ещё настенные часы тикали настолько громко, что этот шум начал потихоньку выводить меня из себя. Да, может для обычных людей этот звук был едва заметен, но я слышала его вполне отчётливо: тик‑так, тик‑так.

Меня переполнял адреналин из‑за гнетущих мыслей, и все чувства разом накалились до предела

– Хватит! – воскликнула я вслух и мигом вскочила с кровати, схватила часы и разбила их об пол.

От внезапного громкого шума проснулся Леон.

– Что ты творишь? – воскликнул он, потирая глаза руками.

Я стояла в центре комнаты, глаза почернели от злости. Я старалась изо всех сил взять себя в руки. В гостиничной комнате появился Том, и сразу же послышался хруст осколков под подошвой его ботинок. Он со строгостью посмотрел сначала на Леона, а потом на меня.

– Вики, в чём дело?

Эмоции остыли, туман в голове рассеялся, открывая вновь ясный взор.

– Простите, – только лишь вымолвила я и, присев, принялась собирать осколки с пола.

– Аккуратно, не поранься, – голос Тома звучал строго, но с нотками заботы между строк.

Убрав то, что натворила, я села на кровать и поджала под себя ноги.

– Виктория, – вдруг произнес Том. – Я говорил с Адрианом, и он сказал, что сейчас не лучшее время для встречи с мамой.

– Что? Но почему?

Я вновь поднялась на ноги, продолжая удивленно смотреть на Тома.

– Скажем так: она не может сейчас…

– А точнее, папа не хочет, чтобы я видела ее такой, да? – нормальный тон разговора сменился на крик.

– И это тоже, – не обращая внимания на мое почти истерическое состояние, ответил Том спокойно. – Вики, пойми, это все только ради тебя…

– Неправда! Если хотите сделать что‑то ради меня, то позвольте мне помочь маме, позвольте мне вернуть ее.

– Адриан, да и я тоже, полагаем, что это уже почти невозможно.

Злость охватила меня полностью. В глазах и в подсознании вдруг сменилась картинка, и я поняла, что слышу голос мамы – телепатическая связь вновь возникла. Как бы это странно не звучало, но я в буквальном смысле была в голове мамы.

Вокруг все покрыто черным мраком, темнота и гробовая тишина. Меня будто поместили в другое измерение, изолировали от всего мира. Страх, страх, страх – повторялось только лишь одно единственное слово. Закрывая и открывая глаза, все время возникала одна и та же картинка – пустота и темнота.

Вновь вернувшись в реальность, я увидела перед собой лицо Тома с гримасой удивления.

– Где она?

– Кто?

– Где моя мама? – вновь задала вопрос я.

– Вики, что ты видела? – Леон встал и подошел ближе, но я не слышала его.

– Где сейчас моя мама? – повторила я более требовательно, сжав ладони в кулаки.

– Она пропала, Вики, – тихо ответил Том. – Мне это только что сообщил твой отец…

Ночь я провела, как в самом ужасном сне. Я была огорчена подлостью отца. Как он мог попытаться скрыть это от меня? Мне хотелось знать все: кто, почему и с какой целью похитил маму, что ее ждет… и, наконец, как давно это случилось?

Но Том сказал, что все ответы на мои вопросы даст папа. Завтра мы поедем к нему в дом – его временное убежище.

 

Как теперь смотреть в глаза отцу? Как бы сдержать себя от внезапных вспышек гнева? Как же мне теперь реагировать на то, что мама пропала? И, судя по тому, что я видела из ее мыслей, она не просто пропала: ее похитили.

– Приехали, – услышала я голос Тома.

Сейчас, когда «Хозяйка Тьмы» сошла с ума, обезумев от человеческой крови, когда «Хозяин Тьмы» занят ее возвращением, перемещаться в человеческом мире на значительные расстояния стало запрещено, во всяком случае, без особой на то необходимости. Или чтобы попасть в сам подземный мир. Поэтому все наши передвижения происходили на транспорте, то есть – на арендованной Томом машине.

Я посмотрела сначала на Тома, а потом на Леона. В моих глазах сейчас наверняка читалась явная растерянность, и это было именно так.

– Вики, пошли, – сказал Леон, заглядывая в окно задней двери автомобиля. – Адриан ждет.

– Я чувствую это, – прошипела я со злостью в голосе и покинула машину.

– Виктория, – вдруг начал Том, остановив меня за руку и повернув к себе лицом. – Адриан сейчас очень взволнован. Веди себя сдержанней, пожалуйста.

Я только кивнула.

Дом, в котором сейчас находился отец, выглядел достаточно современно, хоть и был небольших размеров: белые стены, деревянные створки окон, высаженные на балконе красивейшие цветы и красная черепица на крыше. Мы вошли в помещение. Бушующие внутри меня эмоции поостыли, когда я увидела отца. Он неподвижно сидел на диване, явно задумавшись о чём‑то. О чём же он сейчас мог еще думать: только о маме. Нет, я не винила его в произошедшем… Я никого не винила, кроме себя самой.

– Адриан, – произнес Том, и Хозяин будто вернулся мыслями в этот мир.

Он встал с дивана, безмолвно подошел и крепко обнял меня. Я прижалась к нему в ответ, и вся злость, что еще недавно кипела во мне, испарилась. Как же давно я его просто не обнимала. Его специфический родной запах я почувствовала еще с порога. Ведь в детстве мы с отцом были особо близки, и я помню это.

– Папа, – наконец отстранившись, сказала я.

– Адриан, не появилось ли каких‑нибудь новостей об Ирине? – спросил Том и сразу почувствовал некую неловкость.