Прорыв реальности

Тот хотел ответить, но внезапно сверху их осветил яркий свет. Женька поднял голову и увидел над собой слегка покачивающийся металлический шар, по бокам которого сияли яркие фонари. Затем сверху прозвучал металлический голос:

– Прошу Вас оставаться на местах. Сейчас Вы будете доставлены в сектор для Вашей идентификации и последующей заморозки.

– Семьсот пятнадцать, – произнес Джебхужа, подняв голову вверх, – это я вас вызывал.

Женька вдруг увидел, что сверху стремительно опускается что‑то, напоминающее широкую стеклянную трубу. Мгновение – и труба накрыла его, – он оказался как будто в круглой прозрачной камере, которая опустилась на него сверху. За толстым стеклом он увидел смотрящего на него улыбающегося Джебхужа.

– Что же ты сделал, паразит?! – Крикнул он ему сквозь стекло, с размаху ударив по нему ладонью. – Как только я отсюда выберусь – я тебя урою нафиг!

Тот в ответ только улыбнулся и слегка покачал головой.

Над головой Женьки открылось светящееся прямоугольное отверстие.

– Объект, прекратите сопротивление, – вновь прозвучал металлический голос над его головой. – Закройте глаза. Сейчас Вы будете зарезервированы.

“Только этого еще не хватало”, – с отчаянием подумал Женька, – “ да провались они все, вместе взятые! Я им не кролик подопытный…”

Он быстро достал из кармана свое колесо, и еще раз взглянув на Джебхужа, и заметив, что на лице у того появилось удивление, показал ему неприличный жест и быстро нажал на голубую капсулу.

 

Глава 8

 

Снова все вокруг него стремительно изменилось. Исчезла стеклянная труба, накрывшая его и стоящий за нею Джебхужа.

Женька оказался в небольшом полутемном зале, одна стена которого состояла сплошь из маленьких телевизоров, будто он попал в магазин бытовой электроники.

Все телевизоры работали одновременно и почему‑то их экраны что‑то ему напоминали.

Задумавшись, он вдруг неожиданно понял: экраны этих маленьких телевизоров были такие же как капсулы на том колесе, которое лежало у него в кармане – они были тоже нежно‑голубого цвета, и в них мелькали небольшие молнии.

Женька не спеша подошел к ним, и вблизи он увидел, что это были не телевизоры – стена вся была сплошь усеяна небольшими капсулами, только гораздо больше тех, которые были на колесе.

Растерянно озираясь, он посмотрел в одну из капсул и вдруг заметил, что там, как по телевизору, показывают изображение человеческого лица. Это был молодой парень, лет пятнадцати, который весело смотрел прямо в экран, трогая себя пальцами за подбородок, потом вдруг намазал щеки пеной для бритья и что‑то напевая про себя, стал счищать ее с лица.

Не отводя глаз от этого экрана, Женька подумал, что есть что‑то знакомое в этом лице.

Приглядевшись повнимательнее, его внезапно пронзила мысль:

“Господи! Да ведь это же я!”

Женька быстро протер глаза и посмотрел на парня снова.

Это действительно был он, только там, в капсуле он был гораздо моложе.

Женька подошел вплотную и слегка наклонившись прикоснулся своим носом к носу парня на экране. По изображению мгновенно пробежали небольшие помехи, как иногда бывает с телевизором, когда кто‑то задевает антенну.

Парень в капсуле прекратил бриться, потом нахмурился и озадаченно поглядел по сторонам, о чем‑то внезапно задумавшись.

Потом, словно выйдя из мимолетного оцепенения, продолжил бриться.

Женька слегка отошел в сторону и внимательно посмотрел на изображения в других капсулах.

Везде показывали его. Это были как будто фильмы с его участием. В каждом из них он был разного возраста. В одних он видел моменты, которые помнил сам, в других – то, что давно стерлось из его памяти, но он точно помнил, что это было.

Вот на экзамене по зоологии в школе он говорит, что курица сносит в неделю примерно сто восемьдесят яиц, после чего над ним ржет весь класс, вот какой‑то парень на зимней горке попал ему снежком прямо в рот, когда он звал в атаку своих друзей, а вот…. но он не хотел бы, чтобы кто‑нибудь узнал об этом.

Задумавшись, Женька поднял глаза выше и вдруг увидел, что из одной капсулы в упор на него смотрит какой‑то седой толстый мужик, немного похожий на него лицом, удивленно вытаращив глаза. Он смотрел прямо на Женьку с той стороны экрана и так неотрывно за ним следил, причем глаза его все больше расширялись от удивления, что Женька засмущался и немного покраснел.

– Прикольно, да? – раздался голос у него за спиной.

Женька резко обернулся и увидел стоящего недалеко парня лет семнадцати с короткой спортивной прической, в красной куртке, джинсах и белых кроссовках.

– Ты кто?– Удивленно спросил его Женька.

– Здорово, бро, – продолжил тот, совершенно не смущаясь и подошел немного ближе. – Меня Серега зовут. Это по‑вашему.

– А по‑вашему как?

– По‑нашему лучше тебе не знать, – усмехнулся парень, – язык сломаешь… и, возможно, мозг тоже.

– Ты чё, прикалываешься, что ли? – внезапно рассердился Женька. – Откуда ты вообще здесь взялся?!

Неожиданно за спиной парня из пустоты появилось красное кожаное кресло, и Женька почувствовал, что сзади что‑то прикоснулось к его ноге. Он оглянулся и увидел, что за ним оказалось точно такое же.

– Присаживайся, – любезно сказал парень, и сам удобно расположился в кресле.

– Я уверен,– продолжил он,– что тебя больше интересует вопрос не то, откуда я взялся, а то, что вообще за хрень с тобой происходит. Ведь так?

– Возможно… – спокойно сказал Женька, – но ты чем мне можешь помочь? Ты хотя бы школу закончил?

– А, ты про это? – Понимающе переспросил парень. – Но понимаешь, в чем дело, эта внешняя оболочка должна мне облегчить установление контакта с тобой. Но если ты хочешь, я могу выглядеть более авторитетно.

Тут же на месте, где сидел парень, появился Арнольд Шварценеггер примерно того возраста, которого он был, когда снимался в фильме “Командос”. Его огромные мускулистые руки с перекатывающимися под кожей мышцами сжимали шестиствольный пулемет, а лицо было вымазано черной и зеленой краской.

От неожиданности Женька испуганно отпрянул в сторону.

– Если тебе более удобен другой авторитетный образ для восприятия информации, – спокойным басом произнес Арнольд: – Пожалуйста!