Пыль у дороги

Прайд неторопливо ступал по главной нюэльской дороге. Ночью прошел дождь, тяжелые копыта проваливались в вязкую жижу. Небо затянуло тучами. Самочувствие у коня было не очень, но, к счастью, молодой хозяин не торопил.

Грионт думал. Если бы это была не Эри, без сомнений списал бы ее странное поведение на женскую хитрость и кокетство. Улыбалась ведь тогда на ярмарке. Да что там, он чувствовал, еще немного – и точно была бы его. Но он ничего не говорил и не делал, осторожничал. А как овец вместе собирали! Целый вечер ушел. Она была такая жизнерадостная. Взгляд восторженный, почти влюбленный. Не показалось. И вдруг без всякой причины прячется уже почти неделю. Может, что‑то случилось? Мать поспособствовала? С нее станется.

«Ладно, – решил Грионт. – Забираю Лина и сразу к Эри. Никуда не денется».

Увидев на горизонте здание школы, куда и он сам когда‑то ходил, рыжий вдруг сообразил, что опаздывает. Брат, наверное, сидит один на скамейке и грустит. Но ничего, полезно будет узнать, что мир не вертится вокруг него.

У входа Лина не оказалось. Забежав в школу, Грионт осмотрел несколько классов. Только легкое эхо отзывалось на его крики: «Ли‑ин!»

Через другую дверь старший брат выскочил к заднему двору, но на детской площадке и скамейках тоже никого не было. Куда же ты подевался?

Грионт увидел выходящего из пристройки сторожа и подбежал к нему. Пожилой мужчина лишь пожал плечами.

Неужели мелкий не дождался и ушел? Далеко же! А если заблудится? Нет, папаша точно голову снесет. А как мама расстроится…

– Лин!

На минуту Грионту показалось, что в этот сырой день это его забыли забрать из школы.

 

* * *

 

Самые худшие опасения Эри подтвердились. Елена начала действовать. Знала ведь, где больное место.

Прайд был весь в мыле, когда Грионт нашел ее у реки. Парень был не на шутку взволнован.

– Мой брат с тобой? – с ходу выпалил он, забыв поздороваться. Эри тут же изменилась в лице.

– А дома нет?

– Нет, и пока родители не заметили, мы должны его найти.

Грионт не успел глазом моргнуть, как она уже была в седле.

– Едем к Елене! – уверенно заявила Эри.

– Почему? – он нахмурился. – Лин собирался в гости?

– Нет, – она нервно прикусила губу. – Знаешь, лучше разделиться. Ты ищи по округе, а к Елене пойду я.

– Не думаю, что он у них, – пожал плечами Грионт. – Но вдруг… И умоляю, если найдешь – ни слова папаше, ладно?

Эри закатила глаза. О ком он думает: о брате или о себе?

– Вперед, милая! – она ударила Куини по бокам.

На голову капнуло. Похоже, начинался дождь. Только не сейчас, пожалуйста. Она терпеть не могла дождь. Без всякой основательной причины. Просто от него противно, мокро и холодно, хочется домой, к теплому очагу, кружке горячего травяного чая. Хочется накрыться одеялом с головой. Спрятаться. Исчезнуть. Переждать. Но разве ж дождю это объяснишь?

Эри морщилась под холодными каплями, но Куини сама легко перешла в галоп, и вскоре вдалеке показалось имение Ксандров. За живой оградой раскинулся плодовый сад, через который к крыльцу вела мощеная дорожка. За двухэтажным домом виднелись конюшня, амбар и еще какие‑то строения, где, видимо, и укрывались от дождя рабочие.

Спешившись, Эри привязала Куини к стволу ближайшей яблони. Громко шлепая по лужам и не щадя недавно выстиранного наряда, она добежала до крыльца. С двери смотрел чугунный медведь с тяжелым кольцом в зубах. Эри нетерпеливо постучала.

Открыл Денни. Похоже было, что недавно проснулся. Вид помятый, в глазах усталость.

– Елена дома? – спросила Эри, стараясь не показывать волнения.

– Нет, уехала, – Денни зевнул.

– Куда? – нахмурилась она.

– С Марией в соседнюю деревню. Я их вообще‑то должен был везти, но мы вчера с ребятами немного загулялись, – он смущенно погладил затылок. – Хозяин был недоволен, но Лена вступилась. Она всегда вступается.

Эри задумчиво посмотрела под ноги. Сама Елена похитить Лина не могла. Тогда кто? Страйп? Даже будучи заодно с подругой, в одиночку бы не стала. Денни явно был дома все утро. Может, она поручила кому‑то другому? А вечером проверит?

– Эриал? – окликнул Денни.

– А? – она подняла глаза.

– Дождь, похоже, усиливается. Заходи, хоть согреешься.

– Да, и мне с тобой поговорить надо бы.

Здоровяк приподнял кустистую бровь и жестом пригласил внутрь. Разувшись, Эри последовала за Денни в кухню.

Со стола убирала миниатюрная женщина лет тридцати пяти с нездорово бледным лицом и большими серо‑голубыми глазами, как у Денни. Что‑то общее было у них с Еленой.

Лидия рассказывала, что мать Денни была уроженкой Нюэля. Жила с родителями на окраине деревни, держали коз, курятник и небольшой огород. Отца ее, деда Денни призвали на службу, он так и не успел выдать дочь замуж. Во время войны она работала в полевом госпитале прачкой. Там же познакомилась с одним солдатом в отставке. Жили вместе около года, мужские руки помогли наладить хозяйство. Вроде даже собирались пожениться, но однажды солдат просто исчез, прихватив с собой все ценное, что смог унести. В деревню наведался отряд Охотников, и выяснилось, что был он дезертиром и в госпитале лежал по поддельным бумагам. Мать Денни была раздавлена и известие о беременности встретила без радости. По словам Лидии, если бы не бабка Денни, может, и не смогла бы ребенка выносить. Но, вопреки опасениям, сын родился здоровый и крепкий.

Жили втроем бедно и трудно. Мать часто болела и едва ли могла работать. Бабушка старела, но бодрилась до последнего. Денни занимался хозяйством, а в свободное время искал способы раздобыть денег, разгружал телеги, рубил лес. В школу ходил через раз и в итоге совсем забросил.

Два года назад, когда Денни было четырнадцать, бабушка ушла на ту сторону. Семья словно лишилась главной опоры. Но, по счастью, у отца Елены к тому времени дела внезапно пошли в гору, и он предложил им обоим работу.

Не сразу заметив Эри из‑за широкой спины сына, женщина сначала удивилась и неожиданно просияла.

– Я сделаю вам чаю, – тихо сказала она и засуетилась. Денни шагнул к ней и взял за худую ручку.

– Не надо, мам, я сам.

«И как она только родила такого здоровяка?», – подумала Эри.

Женщина ласково погладила сына по руке, но смотрела как будто сквозь него. В пустоту.

Денни предложил гостье сесть и, несмотря на возражения, накрыл на стол. Его мама с загадочной улыбкой исчезла за дверью.