Рид. Другая команда

Выходя замуж, я совсем не ожидала, что стану вдовой во время медового месяца. И чуть не потеряю лучшую подругу и ее мужа: Сью и Майк Шос. С ними я познакомилась в бытность моей учебы в Эдинбургском университете. Они компьютерные гении и хакеры, а я маг, лишившийся магических сил и сбежавший из родного мира в человеческий, и почти профессионал в туризме и гостиничном деле.

Со Сью мы познакомились в магазине компьютерной техники и незаметно подружились. Возможно, мне не хватало дружеского общения после смерти Луки и отъезда Кайсы. И потому мысль заполнить пустоту, начав общаться с людьми, показалась очень привлекательной. Познакомились, начали общаться, подружились, и вот спустя пару месяцев я уже была свидетельницей на свадьбе Майка и Сьюзен. А спустя год с небольшим я держала на руках их маленькую, уморительно смешную девочку Габриэллу. Габи. Малышку Габи. Мою маленькую крестницу, которую я оставила почти без родителей. И хотя Свен постоянно твердит, что моей вины в этом нет, он ошибается.

Все ошибаются.

 

Lana Del Rey – West Coast

 

Подъезжаю к входной двери и почти слышу сопение Свена, нетерпеливое постукивание всегда начищенных ботинок. Мы давно окончили школу, а он все так же придерживается официально‑делового стиля. Даже на наши встречи он приходит в тройке. Что это: дань моде или приверженность выбранному стилю – не знаю. Он не ответил, когда я как‑то спросила друга об этом.

– Боже, Рид. Как же долго!

Лишь только я открываю дверь, как Свен спешит с порога ко мне. Он совсем не похож на себя, когда мы расстались в парке. В его голубых глазах читается искреннее беспокойство и тревога за меня.

Чувствую, как внимательным взглядом он скользит по мне, выискивая царапины, ссадины или порезы. Он будто не верит, что со мной все в порядке. Свен тянет свои длинные ухоженные руки и сцепляет с моими. Знаю, будь его воля, он стиснул бы меня в объятьях, но кресло мешает. А потому друг просто бережно перебирает мои пальцы и присаживается на корточки рядом, чтобы наши глаза были вровень.

– С тобой все в порядке? Я как только узнал, так сразу примчался. Я так испугался.

В этих голубых глазах, наполненных заботой и нежностью, можно было утонуть, раствориться, позволив их обладателю решить все мои проблемы и сложности. И он бы справился. Одно слово – и многомиллионное состояние семейства Олбу будет брошено к моим ногам. Знаю, что Свен сделает все возможное, чтобы я была счастлива. Но… я не скажу ему тех слов, что он жаждет услышать. Мне не нужно утопать и растворяться в голубых, как арктическое небо, глазах. И проводить рукой по белоснежным мягким волосам, поправляя непослушную прядь, я тоже не хочу. Я не могу и не стремлюсь дарить иллюзию, что когда‑нибудь отвечу на его чувства. Отчего‑то я знаю, что этого не будет.

Свен – мой друг. Хороший, заботливый, нежный, но не более. Так было в школе, так и останется.

– Я в порядке. Честно, – пытаюсь улыбаться и казаться сильной. Свену совсем не нужно знать, что тогда, на стоянке, я здорово испугалась. Если позволить Олбу хоть на секунду предположить, что я чего‑то боюсь, то он снова окружит меня удушающей заботой. Такое уже было после несчастного случая, когда я стала вдовой, а моя лучшая подруга и ее муж попали в кому. И с каждым днем их шансы очнуться становятся все меньше. Их четырехлетняя дочь растет не с родителями, а с дядей и тетей. Благо Генри Ривельстоун, старший брат Сью, души не чает в Габи. Вместе с женой они все свои силы и время посвящают малышке.

– После такого нельзя быть в порядке, – укоризненно замечает Свен.

– Но я в порядке. Хочешь чаю?

– Рид.

Мы смотрим в глаза друг друга, и Олбу отводит взгляд первым. Он никогда не мог соперничать со мной в «гляделки». Не то что Егор и Генри. Один обладал ангельским терпением и мог пересмотреть кого угодно, а второй – целовался лучше всех, а потому было не до взглядов.

Воспоминания… От них никуда не деться. Они тревожат и бередят душу, иногда разрывая ее на кусочки, но зато отвлекают от настоящего. И потому я благодарна, что есть что вспомнить. Если бы их не было, даже не представляю, как бы пережила все эти месяцы в больнице. Правильно говорят, что время лечит. И то, что раньше причиняло неимоверную боль, преобразуется в легкую грусть. Да, грустно, печально осознавать, что счастье было потеряно. Но оно же было. Были годы любви и поддержки, приключений и многочисленные жаркие ночи. Да, они прошли. Но у некоторых нет и этого. Необходимо ценить моменты счастья, возможность быть с тем, кого любишь, даже если это длится всего миг.

– Не начинай, – резко перебиваю Свена и выставляю руку вперед. – Все нормально. Исполнителя схватили, поймают и заказчика. Это всего лишь дело времени.

Маг поднимается и нервно проводит по волосам. Мерит шагами коридор.

– Охрану я тебе обеспечу. И не спорь со мной. Пока этого гаденыша не схватят, ты одна из дома не выйдешь. – Свен не сводит с меня пристального взгляда. – Пойми. Так всем нам будет спокойнее.

И вот это «всем» меня обезоруживает. Папа знает о покушении на меня. Знает и переживает. А это опасно. Если Свен мог быть рядом, то с папой дело обстояло совсем иначе. В моей жизни даже намекать на его присутствие опасно, не то что произносить имя. Если безопасникам вот уже пару лет на меня наплевать, то за папой они продолжают охоту. Они уже поняли, что я оборвала связь с Патриком Мак Кенси, но теперь… Если он здесь появится, то они могут опять устроить слежку, а этого допустить никак нельзя. Не сейчас.

Вот уже восемь месяцев я живу почти под колпаком у полиции. Надоело. Если еще придется терпеть присутствие агентов службы магической безопасности, то я точно сойду с ума. Вот все вокруг обрадуются.

– Это только привлечет ненужное внимание, – от охраны нужно было отказаться хотя бы потому, чтобы заставить поверить скандинава в мою неустрашимость.

– И пусть! – не унимался Свен. – Лучше внимание к живой, чем забвение… – маг запнулся. – Прости, – в его глазах светилось сожаление. – Кажется, ты предлагала выпить чай.

Шифровка о чае досталась мне в наследство от прабабушки Зои. Она очень любила этот напиток, отдавая предпочтение именно ему, а не кофе или какао. Сама ли она или кто помог, но были придуманы зашифрованные послания. Вроде и тема тривиальная: предложить гостям выпить чашечку чая или кофе, но на деле все оказывалось куда более интереснее.

С самого детства, слушая неспешные семейные беседы в поместье Роговых, я отмечала ужимки, переглядывания, поджимание губ и прочие мелкие проявления мимики и жестов, которыми обменивались прабабушка Зоя и моя мама. А после наблюдала, как они поддерживали друг друга на семейных советах даже в тех делах, которые до этого вроде и не обсуждали.

Когда подросла, то и меня обучили этому несложному тайному языку. Как раз в этом самом особняке во время очередных школьных каникул. А после я научила этому и друзей: Луку Лукиани, Кайсу и Свена Олбу. Но один друг погиб, а с другой – мы не общаемся. Давно. Уже лет пять, а может, и больше. Со мной остался только Свен.