Сдайся мне

– Нет, он не напугал меня. Он, наоборот, помог справиться с Эдемом.

И я, не скрывая деталей, начала жаловаться на Умарова. Делала это с чувством и во всех красках. Начала вновь распаляться его оскорбительным словам и поведению. Этот говнюк мало получил. Видела, как мужчины моей семьи еле сдерживаются.

Лифт открылся, и внутрь вошла целая делегация, и возглавлял ее Энвер Умаров. Стоило увидеть этого мужчину, как я скривилась в отвращении. Перевела взгляд на других людей и слегка растерялась. За его спиной маячили представители старейших и уважаемых семей страны. Для чего вся эта показуха? Я машинально отступила на шаг, меня закрыла семья от любопытных глаз.

– Ты думаешь, я не убью твоего щенка? Ты для этого привел всех?

– Эдем уже получил свое. Справедливо или нет – решим потом. Я здесь по другому поводу, и свидетелей привел именно для этого. Ты же чтишь традиции, Амирхан Абрамов? Или для тебя это пустой звук?

– Переходи к делу, – едва ли не прорычал отец.

Я всегда боялась, когда он такой.

– Сначала ответь на вопрос, при всех этих людях. Ты чтишь традиции?

Повисло тягостное, вязкое молчание. Я слышала только удары своего сердца.

– Да, – наконец‑то сказал отец.

– И ты веришь, что за нарушение должно следовать наказание?

– Да.

– Отлично, – мне показалось, или голос Умарова сделся довольным.

Я выглянула из‑за спины Наиля и Тима и увидела, как Энвер встал в центре офиса с таким видом, словно ему сказали, что он будет жить вечно.

– Между мной и Амирханом Абрамовым была договоренность. Наши дети поженятся, а семьи – объединятся. Все условия были соблюдены. Я передал калым за нетронутую невесту, ее семья приняла.

По спине начал катится холодный пот. Я не могла дышать. Я уже знала, что последует дальше…

– Но меня обманули! Невеста оказалась порченой!

После его слов началось сумасшествие. Отец схватил ублюдка за шею и сжал до хруста. Он его убьет, убьет… Папу отцепили от Энвера, и тот тушей упал на пол, держась за шею и хрипя. Папа кричал, Наиль кричал. Сыпались угрозы, начали доставать оружие. Я смотрела на все, словно со стороны. Подняла взгляд на Тимерлана, он смотрел на меня и его брови поползли наверх. Он все понял… Я – порченая.

– Ты что несешь, Эвер?

– Зачем наговариваешь на девочку?

Слышалось отовсюду.

А я хотела просто умереть.

И тогда Умаров достал телефон и передал его отцу. Со своего места я видела экран. Там была я и Адам в ресторане… Отец запустил телефоном в стену. Я закрыла глаза и из‑под ресниц начали катиться тихие слезы.

Энвер кое‑как встал с пола, на его лице была улыбка победителя.

– Что ты теперь скажешь? Недоглядел за дочкой? Вырастил гулящую девку, – выплюнул он.

Я видела, как плечи папы напряглись. Я боялась даже дышать. Мне было страшно, как никогда в жизни.

– Но я готов закрыть на это глаза, – продолжил Умаров. – Нам нужна эта свадьба. И я имею право на наказание, как и мой сын. Лейла, подойди.

Я осталась стоять на месте, не жива, не мертва.

– Папа… – только и смогла прошептать.

Папа, папочка, мне страшно! Защити меня…

Услышала, как он резко выдохнул.

– Делай, что говорят, – не глядя на меня, приказал.

Рядом со мной дернулся Тим, но Наиль его задержал. Я не могла поднять глаза, лицо пылало от стыда, слезы катились по щекам. Это ошибка, это просто ошибка… Я сделала шаг вперед, но Энверу надоело меня ждать, он просто схватил меня за предплечье и вытащил в середину помещения, чтобы все видели меня и мой позор.

Я не хотела так жить. Мы живем в двадцать первом веке! Какие свадьбы по договору, какие традиции? Неужели наличие девственной плевы делят человека на плохого и хорошего? Почему мужчины не хранят себя до свадьбы? Чем они лучше? Да, я поступила неправильно, но это не настолько ужасно, чтобы какой‑то ублюдок смог меня сломать.

Я подняла голову и выпрямила спину. Пошел на х*р.

– Мое наказание… – протянул Энвер.

А в следующую секунду я почувствовала удар по лицу такой силы, что у меня потемнело перед глазами от боли. Что‑то теплое полилось из губы по подбородку. Кровь. Я была в шоке. Меня никто так никогда не бил. Он грубо оттолкнул меня от себя, и я упала на пол.

– Не знаю, что с ней сделает мой сын. Но это его право.

Я сидела на полу и смотрела на руку Умарова, на которой нанизаны перчатки. Он подготовился. Я чувствовала себя ненужной, грязной, всеми забытой. Я ненавидела эту жизнь, эти устои и традиции. Я устала, что все решают за меня. И никто мне не помог. Никто не защитил. Взрослые мужчины просто смотрели на то, как я истекаю кровью. Моя семья ничего не сделала. Я чувствовала, как подыхаю внутри. Мой мир начал рушиться. Я думала, никто никогда меня не обидит, когда папа рядом, как же я сильно ошибалась…

 

Глава 12

 

Лейла

Домой едем в напряженной тишине. Я прислонила голову к окну и смотрю невидящим взглядом на меняющейся пейзаж. Губа болит, но больше всего – душа. Она разбита на мелкие, острые осколки, которые ранят до крови с каждым вдохом. Я все еще не могу осознать происходящее. Мой самый худший кошмар превратился в реальность. А у меня даже сил нет сопротивляться, я готова просто пустить все на самотек, будь что будет.

Машина остановилась, и я сразу же вышла из нее, поднялась наверх и закрылась в комнате. Хорошо, что Зарины и детей не было, я не знаю, как отреагировала бы. Я оглянулась вокруг, моей сумки здесь не было. В шкафу была моя старая одежда. Я взяла ее и пошла в душ. Долго стояла под горячей водой. Слез почему‑то не было вообще. Наверное, я еще не пришла в себя, потом рванет. Я вытерлась насухо и надела на себя белый короткий сарафан. Подошла к зеркалу, тяжело вздохнула. Мало того, что на шее засос, так теперь и губа разбита, распухла. Я дотронулась кончиками пальцев и зашипела от боли.

Вышла обратно в комнату, на кровати сидел отец. Я напряглась при взгляде на него. Он широко расставил ноги и оперся на колени. Мне было стыдно, что он видел эту запись. Я даже не думала, что там есть камеры… Это просто ужасно. Папа молчал, я тоже.