Третья Галактическая

– Зойя родилась, чтобы служить нам. Ты тоже будешь полезен, если поможешь ей подготовиться к тому величию, что ее ожидает. Если же ты попытаешься обхитрить нас, предать нас, ты умрешь. Ты и твой брат.

– Ты еще будешь мне угрожать, придурок? – бросил Рив, его голос прозвучал хрипло от переполнявшей его ярости. – Вы, уроды, являетесь сюда, присваиваете себе наши ресурсы, а людей заставляете служить вам? Превращаете в рабов? Кажетесь себе великими, могучими, страшными? Вы же просто… паразиты, сосущие кровь. Постельные клопы.

Последние слова Рив буквально выплюнул в лицо Серому.

Но тот не выразил никаких эмоций, на его уродливом лице не дрогнул ни один мускул.

– Береги Зойю, Рив Монтгомери, и проследи, чтобы она сделала то, что должна сделать. Тогда вы оба будете жить. И те, кто имеет для вас значение, будут жить.

Зоя услышала звуки, звон, клацанье металла о бетон. Пришелец уходил. Но она не могла заставить себя реагировать. Она почувствовала, что Рив обнимает ее, что‑то тихо говорит ей на ухо. Ей бы хотелось закрыть глаза и позволить ему обнимать и утешать ее. Но она не могла. Она ощущала, что какая‑то ее часть умерла, и из этой точки возврата нет.

 

 

Часть вторая – Нашествие

 

19 – Альфа самец

 

Грейсон Гибб внимательно изучал распечатки карт из Google Maps и фотографии из Интернета, разложенные перед ним на столе в подвале, где располагалась его импровизированная лаборатория. В подвале не было окон, а единственная дверь закрывалась на солидный замок – он собственноручно врезал этот замок первым делом после заселения в новый дом. Если только полиция не вломится – а эту возможность никогда нельзя исключить – его здесь никто не потревожит.

Информация о новой миссии, полученная от босса, была скудной – зашифрованные сообщения, для прочтения которых требовалось немало специфических программ. Поэтому Грейсону приходилось использовать все доступные ему источники, чтобы как следует подготовиться. Он проверял все возможные пути прибытия в пункт назначения, распечатывал спутниковые фотографии, чтобы выявить любые точки интереса – или потенциально опасные места – в радиусе ста миль. В большинстве случаев это оказывалось излишним, но однажды спасло ему жизнь, и этого единственного раза было достаточно, чтобы не пренебрегать деталями.

В этот раз кусочки пазла складывались в пугающую картину. Речь шла о доставке урана. Грейсон должен был сопровождать груз в Мохаве, Калифорния. А большого ума не надо, чтобы понять, где находится главная точка интереса в пустыне Мохаве, Калифорния. Международный аэрокосмический порт с тем же названием, лицензированный правительством США для горизонтальных запусков кораблей многоразового использования. Само по себе не очень возбуждающе, но если добавить в уравнение контейнеры с ураном, результат начинал выглядеть жутковато.

Грейсон отошел от стола и едва не споткнулся о Смоука, который издал низкое, раздраженное ворчание. Грейсон ухмыльнулся и присел на корточки перед псом – породы Американская голубая овчарка – чтобы потрепать его большую голову. Редкая и дорогостоящая порода. Он взял щенка во время пребывания во Флориде, пару лет назад. Грейсон не предполагал заводить собаку – это никак не сочеталось с его работой, требующей постоянных поездок, секретности и отсутствия эмоциональных привязок. Но маленький щенок с серо‑голубой шерстью и с умнейшими светлыми глазами пленил его раз и навсегда. Заводчик был должен Грейсону некоторую сумму денег, и тот согласился взять собаку в счет уплаты этого долга. Чего он никогда бы не сделал, если бы между ним и собакой не сформировалась дружеская связь в первую же минуту общения.

Теперь взрослый пес, больше похожий на волка, чем на собаку, Смоук проявил себя преданным соратником, способным хранить молчание, когда было нужно, или, напротив, запугать какого‑нибудь обнаглевшего оппонента тихим угрожающим рычанием. Он также был умным и добрым – именно эти черты его собачьей личности позволили ему стать больше другом, чем питомцем. Люди его опасались, не зная о его доброй и человеколюбивой натуре, что тоже было Грейсону по душе.

Вся эта сраная ситуация с ураном вывела Грейсона из равновесия. Нужно собрать воедино все части инструкций от босса. Итак, он сопровождает груз из Далласа (частный аэропорт) в Неваду. Оттуда контейнеры поедут через пустыню Мохаве на грузовиках. Грейсон нашел немало фотографий таких грузовиков – военных, разумеется – и теперь рассматривал их с растущим чувством дискомфорта.

В любом случае, работа казалась превосходящей его компетенцию. Он не входил в криминально‑мафиозные группировки, не считал себя бандитом. Просто парень, чья жизнь покатилась по наклонной в те времена, когда карьера наркодилера казалась легким способом заработать деньги. В настоящий момент разнообразные поручения небольшого калибра, связанные с наркотиками, были основной сферой его деятельности, плюс он изредка исполнял миссии наблюдения.

Но уран? Это выглядело, как совершенно другой уровень говна. И если бы обещанная плата не превышала втрое ту, которую обычно получал Грейсон, он бы не стал морочиться. И даже несмотря на баксы у него возникли сомнения.

Его мобильный разразился громким Mamma Mia! АББы. Этот рингтон установила его подружка Манон. После этого он никогда не оставлял свой мобильник в ее распоряжении, хотя и не изменил музло. Почему‑то оно всегда поднимало ему настроение, хотя вслух он бы этого никогда не признал. Он привык камуфлировать свои чувства – защитный механизм, который он выработал после самоубийства отца, которое легло тяжким грузом на самого Грейсона (тогда еще подростка) и его мать.

– Привет, Грей. Соскучился?

Грейсон поморщился, услышав сокращение, которое он с детства ненавидел. Но Манон была девушкой, которой ты позволяешь больше, чем другим.

– Типа того… – сказал он отсутствующим тоном.

Он скучал по ней. В то же время он пытался не смешивать отношения с работой. Опять же, Грейсон никогда бы не высказал этого вслух, но Манон стала значить для него больше, чем кто бы то ни был после смерти отца. Он снова учился любить, избавляясь от этого парализующего страха потери, который раньше не позволял ему заводить значимые отношения.

– Сегодня суббота, – продолжила она. – Почему бы нам не сходить куда‑нибудь?

– Не могу, – лаконично ответил Грейсон. – Работа.

Его мысли были заняты только этим. Ему нужно шевелиться, чтобы прибыть в аэропорт до назначенного времени. Золотое правило гласило: явиться на место заранее, осмотреться, как следует, сделать свои заметки – где поесть, где спрятаться, где отсидеться.

– У тебя всегда один ответ – работа, – возразила Манон, и с этим было трудно не согласиться. – Куда ты отправляешься в этот раз? В Европу? Новую Зеландию? Южную Африку?

– В Неваду.

– Отлично, – сказала Манон. – Возьми меня с собой.