Сказания о волшебнике. Потаенная рукопись

Явно повеселевший после порции голубей Александр теперь не сводил глаз с юноши. «Так какова цель вашего визита в Россию, майн герр?» – спросил он прямо. Манный пудинг застрял у Келлера в горле и ему стоило больших усилий, чтобы его проглотить. И причиной тому был не только резкий вопрос Александра, но и блеск изумрудных глаз Софьи, теперь внимательно смотрящих в его сторону. Петр Иванович по‑отечески похлопал Тобиаса по спине, помогая ему отдышаться. «Простите Александра за его прямолинейность. Он отвечает за мою безопасность и ко всем относится с подозрением» – ласково проговорил министр. «Разумеется» – с понимаем ответил Келлер, а затем добавил: «Безопасность превыше всего, а ее достижение порой требует от нас некоторого пренебрежения этикетом. А пренебрежение этикетом в свою очередь является одним из способов начать беседу». Юноша улыбнулся, заметив, как Александр одобрительно кивнул, довольный его ответом. Тобиас продолжил: «И кроме того в моем путешествии нет никакой скрытой подоплеки. Мой отец, Астор Фон Келлер, является нормалом». «А, смердом?!» – вклинился Александр. «Что?» – удивился юноша, оторопевший от такой бесцеремонности. «Так у нас называют обычных людей, не волшебников. Только уж, пожалуйста, как приедете в Россию, старайтесь не применять это слово среди, как вы говорите, нормалов. Не знаю откуда это пошло, но они почему‑то считают его крайне обидным» – отозвался, как ни в чем не бывало, Александр: «Сам термин мы давным‑давно переняли у древних болгар. На их языке он означает – человек с тяжелой участью. Дело в том, что волшебники в нашей стране всегда с большим уважением относились к обычным людям, считая их жизнь, как бы это сказать, более сложной. Мы ведь и представить не можем себя без магии, верно? Она делает нашу жизнь интереснее и проще во многих аспектах. А они живут совсем без нее. И вот постепенно это название стало для смердов уничижительным. Но, как и почему, мы до сих пор не можем понять». Александр вздохнул и пожал плечами. Он продолжал таращиться на Келлера, но больше ничего не говорил. И Тобиас вернулся к своему рассказу. «Так вот мой отец, граф Фон Келлер, простой человек, а мать – волшебница. Дом моего отца с 1812 года преданно служит Российской короне. И я лечу в Санкт‑Петербург, дабы принести клятву верности нашему государю. И надеюсь принести пользу магическому сообществу Российской империи» – закончил юноша. Александр Нейдгарт прямо‑таки выскочил из кресла, случайно задев локтем проходящего мимо кобольда‑стюарда. Беднягу отбросило на добрую пару метров. Волшебник помог ему подняться, извинился, похлопал по плечу и отправил по своим делам. После чего принялся трясти руку Тобиаса: «Вот это похвально, сударь, похвально!». «А чем вы занимались до этого момента, если не секрет? В чем видите свое призвание?» – осведомился Петр Иванович. «Я – учитель» – ответил Келлер: «Мне нравится учить». «Как интересно, а что именно вы преподаете?» – вопрос последовал уже от Софьи. «Магические языки» – сказал Тобиас. «В каком смысле?» – округлил глаза брат Софьи. Юноша привык к таким вопросам: «Попробую объяснить. Вот как на вашем языке звучит заклинание, превращающее палочку в источник света?». «Озари» – ответил Александр. «А на нашем – Шайнен» – продолжал юноша: «И как вы думаете, если я отдам вам свою палочку, и вы произнесете Озари, она сработает?». Русский маг задумался: «Полагаю, что нет». «Верно» – сказал Келлер: «Палочка черпает знания у своего хозяина, учится заклинаниям у него. И переучить ее крайне трудно. Равно, как и нам с вами выучить язык другого народа, к примеру. Сам волшебник точно также учится языку магии, в школе или от родителей, не важно. Собственно, как и обычный ребенок‑нормал, впитывает слова родного языка, что называется с молоком матери. Нам это кажется чем‑то простым, обыденным. Но на самом деле эта цепочка довольно сложна и, к счастью, практически нерушима. И, как не трудно догадаться, на свете огромное множество магических языков. Вокруг этого и построена тема моего предмета». «А чем эти знания могут помочь в обычной жизни?» – с нарастающим любопытством поинтересовалась Софья. Тобиас посмотрел на Александра, а затем перевел взгляд на девушку: «Простите, если приведенный мною пример, покажется вам не слишком удачным. Но, предположим, вашему брату, отвечающему за охрану Петра Ивановича, пришлось вступить в схватку с волшебником, говорящем на другом языке, в том числе магическом. И этот волшебник произносит атакующее заклинание. Как его парировать? Варианта три: никак или же действовать наугад или же попытаться использовать какое‑то, более или менее универсальное, защитное заклинание. А вот если вы знаете заклинание, которое использует ваш противник, то защититься от него для опытного волшебника не составит труда». «Э, дорогой Тобиас, не заинтересует ли вас работа консультантом в службе охраны министра магии Российской империи?» – нарочито официальным тоном произнес Александр Нейдгарт. Все четверо путешественников рассмеялись.

*****

Пока юноша, на всех парах диковинного воздушного судна, летел на встречу своему новому дому, в поместье Келлеров царила полная безмятежность. Осеннее солнце грело, как летом, не обращая внимания на изменившееся время года. Погода стояла безветренная и ни одно дуновение не тревожило кроны величественных медных буков. Казалось, что жизнь вокруг замерла и лишь пастушок в центре фонтана с неохотой делал свою работу, разбрасывая серебристые капельки на зеркальную водную гладь, в которой отражались три человеческие фигуры, стоящие неподалеку. «Ну и духота сегодня» – сказал Астор Фон Келлер, прикрываясь от солнца своей любимой газетой Берлинер Тагеблатт: «Дорогая, Лиза, тебе и правда именно сегодня нужно купить икру Татцельвурма? Ты уверена, что она отпугивает двухголовых гномов? Смотри, какое пекло и ни малейшего ветерка. Боюсь, это к грозе». «Не волнуйся, милый» – ответила Элайза Фон Келлер, держа над собой не привычный для нее кружевной зонтик: «Я мигом. Заодно провожу Томаса. Лавка «Кошачья морда» всего в двух кварталах от министерства». «Да, сынок, тебе уже пора бы на службу. Не стоит беспокоить министра» – заметил пожилой граф. «Все хорошо, пап. Я предупреждал его, что сегодня буду поздно. Он отнесся к моей просьбе с пониманием» – Томас Келлер улыбнулся и пожал отцу руку: «До вечера, бородач». «Иди уже, щегол» – со смехом ответил отец. Раздались два хлопка и мать с сыном исчезли. Граф сощурился и посмотрел вдаль. Небо над лесом чернело. Астор Фон Келлер вздохнул и направился в дом.